Муленко Александр

Рождённый от плоти большого мира маленький мир — зона, город осужденных, имел два десятка построек. Столовая, клуб, церквушка — самое свежее здание лагеря и разделённые клетками двухэтажные общежития окружили горбатый плац, уложенный подневольными мастерами во время оно — неаккуратно, но навечно. Когда-то выступающие из плоскости кромки его бетонных плит рвали казённую обувь и зэкам, и солдатам, но скоро они надломились и округлились от шарканья человеческих ног: частых проверок и шмонов.

 Старая тележка, скрипя телесами, катилась по плацу, груженая бидонами с супом для работяг. В иные годы её стальные колеса имели резиновый ободок, но он истерся, и разбитая колея располосовала пространство от столовой до ворот на промышленную зону. Там чадили цеха завода. Впереди, надев на шею хомут, понуро, чтобы не запотели стёкла его очков, тянул оглобли высокий баландёр, выдыхая себе под ноги две струйки белого пара. Но очки сползали на кончик носа, и нервным движением головы этот забитый всеми, запуганный человечище отбрасывал их обратно на лоб, обнажая при этом огромные пожелтевшие зубы. Над ним глумились: «Ретивый мерин, учёный мерин», обзывали также оленем и чёртом. От неуклюжих движений тележка дрожала. Трое других осужденных подталкивали её сзади. В сторону решёток, разделяющих зону на локальные сектора, от их учащённого дыхания откатывалось небольшое белое облако, оседая инеем на железе. Бидоны раскачивались. Из неплотно закрытой тары капельки супа выплескивались на плац и остывали. Кошки на теплотрассе соскочили с насиженных мест. Их было много. Они побежали вылизывать липкий жир. Дрожали от холода. Стоящая дыбом шерсть не скрывала худобы животных.

 

Новой казённой одежды в лагере не хватало. Многие заключённые имели гражданские свитера и ботинки. Но однажды все эти тёплые вещи решили у них изъять. Безропотно их отдавали не все, случился бунт. Для его подавления в зону ввели ОМОН. Чёрные зачулоченные лица повытолкали осужденных на мороз и избили их, раздевая догола. Полдня продолжалась эта расправа. Не представляя, как можно остановить побои, зэки стали рвать себе вены: кто стёклами из наспех разбитых окон, кто, как Телега, новыми металлическими зубами, благо помог ему Брусницкий, а иные предметами, заточенными под нож. От безысходности в этот день погибло два человека, ещё шестнадцать осужденных попали в лазарет. Чувствуя запах пролитой крови, штаб окружили корреспонденты из местной прессы. Офицеры их встретили лояльно, накормили бесплатным обедом и отпустили ни с чем, а в беспорядках на скорую руку обвинили старого «ХачА», гулявшего на свободе. Милиция тут же открыла охоту на этого человека. «ХачА» задержали на автотрассе. В его машине нашли наркотики, и газетёнки «взорвались» по существу, одновременно толкуя и первое, и второе в пользу тюремного руководства...

«Вор в законе это самое главное лицо в иерархии преступного мира, привлечь его к уголовной ответственности крайне непросто. Потерявшие много крови осужденные погибли по собственной глупости, поверивши этому человеку».

 Шел третий день голодовки. В первый день осужденные потребовали вернуть им теплую одежду и обувь, изъятые во время шмона.

 — Вы не по форме одеты, – отвечала администрация, и перед строем на плацу офицеры зоны зачитывали, какою должна быть одежда у осужденных.

— Так выдайте, что положено: ботинки, кальсоны, носки, костюмы… В тапочках, ведь, ходим по белу снегу, на улице — морозно, — волновались зэки, показывая на «коты», сшитые из старого сукна.

 Но вещевые склады были пусты.

 — Когда привезут в зону ботинки, тогда обуем всех! — твердило начальство.

— А сейчас? — бесновались люди.

 Чтобы сломить сопротивление упрямцев, самых голосистых осужденных закрыли по камерам и избили повторно. На следующий день вся зона отказалась выйти на плац, протестуя против произвола администрации.

 — Вы провоцируете побои, — орали сотрудники. — Это называется саботаж.

 В зону вернулись солдаты в масках и журналисты. Солдаты ожидали команду для штурма, а журналисты — примирительную комиссию из Москвы. Писакам пообещали сенсацию. Но нагрянувшая комиссия задержалась. Она работала в другой зоне. Там недавно хотели заставить заключённых браво маршировать из отряда в столовую с песней «Прорвемся!». Подневольные люди отказались «орать эту расторгуевскую мерзость». Тогда им приказали скрутить свои матрацы и вывели вместе с ними на мороз. Один человек упал на плац и скончался от боли в сердце. Теперь искали виновных в его смерти.

 Узнавши, что москвичей не будет дотемна, «когда у нормальных гражданских людей заканчивается работа и наступает отдых у телевизора со всеми слезоточивыми сериалами про ментовские войны», разочарованные журналисты покинули посты у порога зоны и уже по-свойски поспешили питаться в офицерскую столовую. В этот день на столах были свежие скатерти, украшенные живыми цветами из теплицы. Подавали тёплые пирожки.

 Нехотя падал снег. Безжалостные метелки уборщиков отметали его в сторону люка, ведущего в противопожарную ёмкость. Оттуда тянулся затхлый запах. Шла уборка плаца. На этот раз тележка, которую тянул могучий очкарик, подпрыгнула выше обычного. Крышка у крайнего бака откинулась до отказа, и целая лужа горячего супа выросла в колее под ногами у толкающих её поварят.

 — Потише, мерин! — зарычали они, задетые супом. — Уйми свою ретивость.

 Дальше была нецензурная брань.

 Рабочие на промзоне отказались от приёма пищи в солидарность с основным контингентом лагеря. Всё столовое варево отдали собакам — в питомник. Извозчики долго ждали, пока откроют транспортные ворота, когда солдаты-кинологи обернутся туда и обратно, накормят собачек и возвратят пустые бидоны баландёрам. А тем временем…

 В «жилку» вошел ОМОН. Его солдаты ворвались в помещения, где находился отрицательный контингент, «баламутивший лагерь», и принялись методично избивать осужденных. Вся операция длилась чуть более часа. После ухода штурмовиков в зоне стало тихо. Присмиревшим героям «подрезали» языки, а нетронутые зэки шептались, с ужасом прислушиваясь к каждому шуму. «Атасники» беспокойно дышали на оконные стекла и, растирая иней, разглядывали холодное пространство плаца.

 Двери «локалок» были закрыты. Любое хождение из отряда в отряд порицалось администрацией и отныне пресекалось другими осужденными — «козлами», надевшими красные «косяки». Отрицая нравственные устои общества, в котором жили, эти люди встали на путь предательства. Не желая копошиться в грязи, как иные работяги, они решили зарабатывать прощение иначе, передавая в руки офицерам зоны нарушителей распорядка дня.

 Во время «милицейской» атаки уборщики плаца поднялись по пожарной лестнице на крышу церкви и переждали репрессии военных. Теперь они спускались медленно вниз, чтобы продолжить работу. Снег распоясался и валил отовсюду тяжелыми хлопьями, заметая следы расправы, — мороз ослаб.

 Когда поварята возвращались из «промки» пустые, пролитая лужа супа застыла и тележка промчалась, весело грохоча бидонами, не испачкав колес помоями. Как и прежде, она подпрыгнула, и воспрянувший духом очкарик не без гонора заметил ближайшему дворнику:

 — Борода, убери застывший в луже кирпич!..

 Глава уборщиков старый седой Агасфер был единственным в лагере бородатым осужденным мужчиной. Ещё при Советской власти его покарали за карточные долги, отжали у него дом и хозяйство. Агасфер долго сопротивлялся насилию и… выжил, но с той поры у него остались рваные щёки, вставные челюсти и борода, скрывавшая шрамы. Его давно никто не обижал: ни администрация, ни осужденные — Агасфер нашёл своё место в жизни, он честно работал на плацу и не перечил: ни офицерам, ни блатным, ни юнцам, впервые поднявшимся на зону и «сдавшим экзамены на мужика». Услышав приказание очкарика, убрать кирпич, старик послушно упал на колени перед остывшей лужей супа и выдавил злополучный камень руками. Лёд от помоев ещё не окреп. Он отслаивался от стенок колеи легко, как распаренные мозоли от тела, был эластичным, мягким. Агасфер снял рабочие рукавицы и пальцами, пядь за пядью, очистил канаву от жира и грязи. Брезгливости не было, морщины на лбу лежали ровно. Работая, старик обнаружил, что колея имеет неровности, похожие на вековые кольца деревьев. Их было шесть.

 «Более тридцати лет жизни я провел в этом лагере», — удивился он, плотно касаясь пальцами стенок, дрожали руки.

 Эту тележку купили во время Олимпиады в Москве. Тогда она бесшумно летала по плацу, подталкиваемая всего одним человеком… Но годы безжалостны: полысели колеса, и, словно ткань, расползался под ними бетон, сверкая стальными нитками арматуры…

 «Шестая судимость — шестое кольцо», — у старика коченели худые пальцы, в них стучала под кожей кровь.

 Шестой ребенок родился на воле у его сестры в Казахстане, которая в своё время лишилась жилья ради жизни брата и мыкалась по чужим углам с оравой детишек. Катаклизмы в политике отодвинули льготы за материнство в далекий ящик. Страна задыхалась и вымирала в аду реформ…

 «А был бы дом, ей было бы легче, — Агасферу вдруг стало стыдно, что он не умер в молодости, когда его пытали за карточные долги. — Прожил, ведь, напрасную жизнь».

 Шесть колец позора эстампом лежали на площади, как новый приговор. Чтобы избавиться от этой навязчивой мысли, старик пополз по плацу на четвереньках, тщательно ощупывая все стенки разбитой колесами колеи.

 «Три шестерки! — подумал он и, заговаривая память, задался вопросом о будущем: — А куда будет расти колея: вширь или вглубь? А если тележка, вдруг, осядет на ось?.. И остановится?».

 Ему было страшно…

 — Что ищешь? — сурово спросил у него другой осужденный, патрулирующий плац. Чтобы снять с себя только одно взыскание, полученное за курение в неположенном месте, нужно было сдать дежурному по колонии не менее десяти нарушителей распорядка дня. Таков был эквивалент — и если нет денег откупиться перед УДО (А хочется досрочно на волю.), то надобно служить «хозяину» верой и правдой… Или ждать звонка!.. Не рублями, а десятками тысяч рублей покупалась свобода, и не тридцатью сребрениками измерялось предательство. Дежуривший на плацу дружинник рвал и метал молнии на старого человека — на уборщика плаца, ускоряя своё прощение.

— Я кого спрашиваю, что ты ищешь?

— Прах времени!.. — ответил ему уборщик и стыдливо рассмеялся, показывая большие ногти, под которыми чернела грязь.

— Ты в кого тухлыми пальцами тычешь? — заорал дружинник и шлёпнул обиженного в лицо перчаткой. Теплая кровь покатилась у Агасфера из носа на бороду, соскользнула вниз и застыла, как штрих, в колее на холодном бетоне плаца. Сила была прямо пропорциональна наглости и обратно пропорциональна сопротивлению.

 — «Козел» «петуха» ударил, — тихо шепнул «атасник» соседу по подоконнику.

 Тот встрепенулся:

 — Подвинься. Я тоже хочу увидеть.

— Не лезь на меня верхом. Я тебе не лошадь.

 И когда уже почти доказали миру, что отошедшие к богу люди были одурачены извне великим «Хачем», факты невыдачи зимней одежды подтвердились. Ревизия обнаружила пропажу. Хозяину лагеря подполковнику Таранухе поставили это на вид и лишили месячных премиальных, а его обездоленных зэков обрядили в лёгкие тряпки. Теперь они ежедневно подолгу стучали зубами от холода на плацу в отместку за непокорность.

 Словно задержанная зарплата, случился большой снег. Когда он чуть-чуть растаял, ударили холода. Наст стал колючим, ломким. Примчался северный ветер. Как-то поутру, к подъему, в колонию нагрянул генерал Кукарека. В сопровождении офицеров он ходил по баракам, и те под его надзором добросовестно в шею выгоняли на улицу всех полусонных жильцов. Заключённых построили на морозе для воспитательной работы. Выявляя ничтожество и срам в передней шеренге, генерал обзывал этих людей отбросами общества и угрожал ввести в колонию танки, дабы раздавить всю эту сбесившуюся и ни на что уже не годную ораву в мясо. Потом привели кинолога и собаку. Её отпустили с повадка для вольного поиска наркоманов и пьяниц. Пугливо рыча, собака вначале потыкалась в полураздетую массу зэков, а потом, вдруг, увидела кошек без дела сидевших на теплотрассе, и душевно излаялась. Кабы не холод, то было бы — на смех, а так… ещё один осужденный умер от судорог в сердце.

 Ночью приехали четыре зарешеченные машины. В их будки загнали неугодных бунтовщиков и увезли на крытую зону. Откормленные служебные собаки лаяли сильнее обычного, провожая в дорогу последний отрицательный контингент мятежного лагеря. Завидуя их деловой сытости, им вторили другие собаки: бездомные, беспородные, добрые со всех закоулков и подвалов большого мира…


Чтобы оставить комментарий, необходимо зарегистрироваться
  • Такое вот бепристрастное, как финансовый отчёт, описание повседневного ужаса превращает его в картину каког-то противоестественого кошмара. впечатление усиливается тем, что всё описанное - прравда.
    Жутко читать. Но написано мастерски.

  • Спасибо за отзыв, Аркадий. Я не смог сразу ответить. В этом кошмаре я рос, преподавал штукатурное и иное ремесло... http://www.litsovet.ru/images/galleries/1534/18696/c6a30c2d.jpg

  • А я думаю, тут причина в логике. Люди дурачки. Например, проводилось тестирование, в котором спрашивали, какая вероятность больше, что девушка:
    1. феминистка
    2. менеджер
    3. и менеджер и феминистка.
    Большинство респондентов ответили, что, скорее всего, девушка «и менеджер и феминистка одновременно.» Хотя на самом деле такая вероятность в два раза меньше.
    Есть много анекдотов про вероятности, когда люди делают выводы, являющиеся невозможными.
    А ведь субкультуры — это возможные миры, и в них человек творит шаблоны и образцы поведения по самым низким ценностям и антинормам, такие же нелогичные, как и псевдологика недовоспитанных и недоразвитых людей.
    Известный тренер Довгань говорит, что любые результаты — это продукт нашего мышления.
    Люди мыслят криво, вот и результаты кривые.
    Человек так устроен, что не может мыслить без логических ошибок, но в нашей культуре эти логические ошибки делают слишком часто.
    С уважением, Юрий Тубольцев

    Комментарий последний раз редактировался в Воскресенье, 22 Нояб 2020 - 20:04:38 Тубольцев Юрий
  • http://www.litsovet.ru/images/galleries/1534/18696/a548490e.jpg

  • Известный философ Фрэнсис Бэкон говорит, что есть 4 идола, которые мешают человеку правильно мыслить.
    Идолы рода — заблуждения, порождаемые ошибками, появление которых обусловлено общей для всех людей природой и несовершенством человеческих чувств, находящихся под влиянием желаний, влечений. Это вера в то, что все вещи также рациональны, как и наше мышление. Когда человек всё объясняет по аналогии с самим собой. Например древние люди считали, что на ночь солнце кушает крокодил. Еще люди считали, что Земля стоит на трех слонах и Земля плоская.То есть это когда человек судит по себе, по своим понятиям и своим представлениям. Ещё это вера в гадание, вера в астрологические предсказания, вещие сны, предзнаменование. Ещё это различные шаблоны и стереотипы, клише и трафареты. Например, стереотипы про блондинок или про работников Мак-Дональдза, что они всегда улыбаются.
    Идолы пещеры — ошибки, которые обусловлены принадлежностью человека к определенной группе людей вследствие руководствования групповыми симпатиями и антипатиями, которые ограничивают кругозор и заставляют взирать на объекты познания как бы из пещеры социальных установок. Это зависит от воспитания и образа жизни человека. Например люди придают животным свои человеческие качества, что какой характер у человека, такой характер и у животного. Например — тотемные животные. Считают, что лиса — хитрая. А Сова — мудрая и т. д. и т. п. (люди судят по себе). Тело человека — это ограничивающая пещера. Например многие люди считают, что у предметов неживой природы такая же логика, как и у людей. Также это например ошибки программистов и математиков, которые считают, что весь мир логичен и что поведение человека зависит от логики. Люди считают, что инопланетяне такие же, как и они.
    Идолы площади — препятствия, возникающие на пути познания из-за многозначности слов, двусмысленности некоторых языковых выражений, их неточности. Например многие понятия многозначны и контекстуальны. У разных людей разный уровень восприятия мира. Употребляемые слова не точны и могут дать другой смысл. Также это омонимы в языке. Еще например редакторы в заголовках и в рекламе манипулируют словами и вводят в заблуждение людей.
    Идолы театра — препятствия, порождаемые использованием в научной деятельности не критически усвоенных ложных мнений, дошедших от предшественников. Это различные суеверия, особенности разных традиций. У разных социальных и разных профессиональных и возрастных групп разные стандарты, разные нормы, разное мировоззрение и мировосприятие. Также это слепая вера в авторитетных людей, вера в Сталина, в Ленина и партию и т. д. Это воздействие на человека ложных теорий и ложных учений. Например — коммунизм, фашизм. Это слепое поклонение перед авторитетами. Например мнение, что традиционная медицина вредна для человека или наоборот склонность к нетрадиционной медицине.
    С уважением, Юрий Тубольцев

  • Уважаемый Александр!
    Спасибо за продолжение Вашей драматической эпопеи о "местах столь отдалённых" от "мест не столь отдалённых".
    Пока не забыл - исправьте слово собачий "повАдо́к", оно пишется через букву "О".
    После Вашего рассказа мне почему-то захотелось жить. К этому чувству я уже был давно равнодушен, а тут вдруг оно возникло, как в детстве.
    Неужели общество в лице государства не может создать элементарных человеческих условий для проживания зэков? Мы что, в средневековье каком-то? Ходят слухи что тайские тюрьмы с наиболее жестокими порядками. Да зачем нам ехать в Тайланд, когда тут у себя под носом хуже концлагеря. Воспитательно- трудовая душегубка! Жуть, одним словом. Ведь наверняка осуждённые не получают, то что им положено по нормам. Эти нормы, по сути, на бумаге, а средства разворовываются так называемом "хозяином" и его шавками. Ведь так? Сомнений нет.
    Н.Б.

    Комментарий последний раз редактировался в Воскресенье, 22 Нояб 2020 - 19:58:23 Буторин Николай
  • В России условия содержания заключённых всегда были суровыми. В Израиле -- тоже, поскольку в этой стране много выходцев из России, где босяцкие традиции передаются из поколения в поколение. Читал я про израильские пенитенциарные заведения . Сегодня там первоходам создали терпимые условия. Дают образование. даже высшее, но, если ты второй раз попадаешь за решётку, то без денег, без взяток тебе не сделать ни шагу. Над человеком глумятся все: и солдаты, и заключённые. Читая обсуждения людей на форуме одного из русскоязычных израильских сайтов, я поразился жестокости людей, живущих в этой стране. Такую систему отбывания наказаний попытался ввести в России Александр Реймер, первоходов переселили в отдельные лагеря, дали им небольшие льготы, стали обучать, а не поучать, но всё провалилось, когда Сан Саныч попал на нары сам. Думаю, что это была хорошо сфабрикованная подстава, впрочем Сан Саныч был жаден... Сегодня он как будто уже на воле. Вот бы его обратно в генералы на тот же пост"!..

  • Уважаемый Александр! События, происходящие в вашем рассказе, страшны и безнадёжны. Это жизнь на дне, где невозможно смотреть прямо на солнце, подтянувшись к надежде. Всё черным черно... И даже журналисты, слетевшиеся за очередной сенсацией, как стервятники... У каждого свои интересы, своя боль, свой волк в душе. Неприкрашенная правда жизни пугает. Беда, нищета, как болотная тина, затягивает людей всё глубже и глубже. Плохое невозможно залатать, к плохому тянется другое плохое, отсюда и погибель... Да, есть другая жизнь - реформы, какие-то высокие и глобальные дела. Но всё далеко от реальности и, тем более, от мест, где горько слёзы льются, где нет душевной опоры, чтобы исправиться, стать на путь истинный, есть только средства, чтобы ещё сильнее озвереть, оскотиниться или погибнуть... Приводит в ужас мысль, что история невыдуманная. Да, у многих такая чужая жизнь вызовет отвращение. Но большой бурлящий дом под названием Зона существует, его не смоешь с лица земли, а значит мы все причастны к тому, что там происходит. От первого шага на пути к преступлению, на пути ко дну.

  • Дорогая Татьяна!.. К сожалению я не могу найти в Интернете фильм о пытках в одной из Свердловских колоний. У меня полудохлый компьютер и киношки не заводит. Там можно услышать лай собак, увидеть воочию как раздевают людей солдаты, как их бьют, не давая подняться: и дубинками, и ногами. Как избиваемые выпрашивают прощение, но их не прощают. Можно услышать, как хозяин зоны, её комендант, защитил научную диссертацию на тему гуманизма в перевоспитании осужденных. Я забыл название фильма. Снявший его человек получил год или два общего режима. А фильм остался, фильм неплох. Дал бы ссылку, но как найти? Его части есть в большом количестве на одноклассниках, а Ю-Туб у меня не грузится...

  • Впервые этот рассказ был напечатан в "Неволе".
    Там его сократили. Здесь предлагается полный вариант, увязанный с предыдущим рассказом "Шаман" и с дальнейшими рассказами о людях, попавших за решётку. В сочинении описаны реальные события, типичные для России как пятнадцать лет назад, даже более, так и сегодня. Исторической можно считать статью Елены Василенко "Смерть на тюремном плацу". Как наказали автора, я не знаю. Сегодня такие материалы в местную прессу не пропускают. Фамилии не изменены. Вот она:

    СМЕРТЬ НА ТЮРЕМНОМ ПЛАЦУ

    "31 января 2004 года в нашу колонию приехал с комиссией генерал Тарнавский А. П. После утренней проверки он пришел к нам в отряд в сопровождении офицеров ИК 25/3 и стал выгонять нас на улицу, кто в чем был, не давая одеться. На улице - мороз под минус двадцать. После чего построил нас вдоль бараков и стал оскорблять, называя отбросами общества и ничтожествами. Не ограничившись этим, он вызвал кинолога с собакой и ходил по баракам, пугал осужденных, крича на всю секцию: "Кто заказывал Лорда?" (кличка овчарки). Затем генерал зашел в другой барак и начал выгонять людей при помощи собаки и офицеров администрации. Выгонял их раздетыми, с матрацами, заставив расстилать их прямо на земле. А там буквально час назад протекла канализация, нечистоты застыли". "Он, генерал, начальник УИН по Оренбургской области, сам забрал у сотрудника администрации собаку, сказав тому, чтоб он предварительно снял с нее намордник, стал натравливать овчарку на осужденных.
    ...Натравливая собаку и хватая одного из осужденных за грудки, Тарнавский при этом угрожал ему и кричал матом. Сердце осужденного не выдержало".
    Это отрывки из заявлений осужденных одной из новотроицких колоний, о нравах которой мы уже писали на страницах "ОВ".
    ДЕЙСТВИТЕЛЬНО,
    31 января здесь произошла трагедия: от сердечного приступа скончался осужденный Дылинов Петр Алексеевич, 52 лет. Картину происшедшего можно составить по многочисленным заявлениям заключенных, которые стали свидетелями генеральской "застройки". Суть жалоб сводится к одному: заключенных утром 31 января выгоняли полураздетыми на мороз, заставляли расстилать матрасы на застывших канализационных потоках. "Генерал пообещал загнать танки и передавить всю эту толпу, не способную на дальнейшее существование". "Кричал, чтобы сотрудники ЮК собрали всех осужденных нерусских национальностей, вывели на плац и расстреляли". И самое шокирующее во всей этой истории - смерть от сердечного приступа человека. Мы не знаем, что стало причиной приступа - слабое здоровье, нахождение на морозе или сильный испуг из-за непосредственной близости овчарки. Но, следуя логике здравого смысла, трудно разделить все эти обстоятельства. Тем более, что о них говорится в десятках заявлений и рассказы повторяются как один.
    - О смерти отца мы узнали в тот же день, - рассказывает Светлана Дылинова, невестка умершего. - На самолет не смогли взять билеты, пришлось ехать поездом. То, как нас приняли в колонии, просто не укладывается в голове. Во-первых, каждый, с кем мы сталкивались при проведении всех необходимых процедур, старался выведать у нас с мужем, кто мы и где работаем. Многих настораживало место проживания - Москва. Врач в санчасти дал понять, что заключение писалось не так, как есть на самом деле, а как было велено. По рассказу врача, отец умер в санчасти. Но заключенные уверили нас: он умер прямо на плацу, сразу после травли овчаркой. Мне кажется, в такой ситуации ни у кого сердце не выдержит: собаки на зоне огромные, злые, а если с них еще и намордник снять... По рассказам свидетелей, заключенных, среди которых был и отец, выгнали полураздетыми на мороз, велели бросить матрацы на землю. Отец замешкался, потому что там протекла канализация, застыла грязь. Между ним и генералом возникла перебранка. Просто перебранка - отец не повышал голоса, не грубил Тарнавскому. Он у нас вообще был не взрывной, уравновешенный. Никогда не жаловался на порядки в колонии, напротив, жалел молодых, которые попали за решетку. Наверное, он что-то чувствовал: накануне смерти разослал родственникам письма, в которых очень просил приехать к нему на свидание. Писал, что нужно срочно поговорить. Мы получили это письмо за три дня до его гибели.
    Светлана Дылинова и ее муж за все время пребывания в Орске, у родственников, так и не добились приема ни в одной из структур - как в самой колонии, так и в прокуратуре. Узнав, по какому делу они обращаются, чиновники поворачивались к ним спиной. Обивания порогов и многочисленные просьбы разобраться и разъяснить, что же произошло на самом деле, не только не прояснили ситуацию, но и еще больше запутали ее.
    Они так суетились и пытались спрятать концы в воду, что одно только поведение доказывало причастность их к смерти отца. При иных обстоятельствах как бы получилось: умер человек и умер, получите тело и все нужные документы. А здесь куда ни ткнись - везде глухая стена, все не договаривают, избегают объяснений. Ну и пусть. Не приняли в Новотроицке, примут в Москве. Это наш отец. И знать, что в мирное время его, пожилого человека, как в гестапо, затравили собаками, очень тяжело... Светлана Дылинова произнесла слово "гестапо", не видя ни одной из публикаций "Орского вестника" на тему избиений в колонии. Анализируя порядки на "тройке", автор этих материалов тоже сделал выводы о гестаповских методах в колонии. И теперь "тройка" судится с "Орским вестником": высокие чины из управления исполнения наказаний (УИН) по Оренбургской области решили, что приведенные в статье "Палачи" факты об избиениях заключенных, подтвержденные фотографиями, - всего-навсего журналистский вымысел, желание погреться у сомнительной сенсации. Этой самой сомнительной сенсацией они посчитали и один из самых позорных фактов биографии колонии -избиение осужденного Свинтакова, ставшего после расправы инвалидом. Он прикован к постели, а его свидетельские показания уже никому не нужны: тридцатилетний парень теперь мыслит на уровне трехлетнего. В редакционных кулуарах ленные сединами полковники УИН пытались убедить нас, что Свинтаков, будучи пьяным, бился головой об стену и сам сделал себя калекой. И не понять то ли это твердая уверенность УИН в безнаказанности, то ли искренняя вера в слабо развитые умственные способности окружающих. Инцидент с генералом тоже, кстати, свидетельствует в пользу последнего утверждения. А ведь пресса - городская, областная и столичная - уже следит за развитием событий в колонии. Создается впечатление, что руководство УИН нарочито демонстрирует свое пренебрежение закрутившимся вокруг "тройке" процессам. Возможно, тактика плевков с высокой, обернутой колючей проволокой колокольни кому-то и покажется действенной, но в реальности все выглядит с точностью до наоборот. По всей видимости, на "тройке" свои законы и своя конституция. Высокие чины забыли о главном. Газета, вопреки их убеждениям, не стремится за жареными фактами. Хотя бы по той стой причине, что общество двояко относится к попыткам защитить права наказанных за различные преступления людей. Мы отстаиваем права человека пусть уже наказанного за свои злодеяния, но все равно человека.Р. 5. Опубликование выдержки писем осужденных не являете утверждением автора, но выражают мнение журналиста о необходимости их обнародования в соответствии со ст. 10 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод и ст. 29 Конституции РФ. Редакция намерена держать читателей в курсе судебных заседаний, на которых "Орский вестник" противостоит целому "государству в государстве"Редакция призывает общественные и массовые организации принять участие в процессе, который "ОВ " планирует сделать максимально открытым".
    Из последнего о "тройке" http://ntsk.ru/news/38102

    Комментарий последний раз редактировался в Суббота, 21 Нояб 2020 - 17:48:47 Муленко Александр

Последние поступления

Календарь

Декабрь 2024
Пн Вт Ср Чт Пт Сб Вс
25 26 27 28 29 30 1
2 3 4 5 6 7 8
9 10 11 12 13 14 15
16 17 18 19 20 21 22
23 24 25 26 27 28 29
30 31 1 2 3 4 5

Кто сейчас на сайте?

Шантырь Евгений   Андерс Валерия   Буторин   Николай  

Посетители

  • Пользователей на сайте: 3
  • Пользователей не на сайте: 2,324
  • Гостей: 1,275