(Не совсем всерьез)
Я в возмущении хожу из угла в угол:
- Что же это такое? В конце концов, я имею право на личную жизнь! Долго ты еще будешь меня опекать? Я ведь не девочка! Мне уж тридцатник скоро!
Бася лениво повернула голову направо, как будто ее внимание привлекло какое-то пятнышко на стене.
- Нет, ты на меня смотри! Что ты отворачиваешься? Я же с тобой разговариваю!
Бася посмотрела на меня. Ее глаза ничего не выражали. Она произнесла что-то нечленораздельное. И всем видом своим демонстрировала убежденность в собственной правоте.
- Ну что ты молчишь?
- Не нравится он мне, - ответила Бася.
Бася была старая мамина кошка. По человеческим меркам ей больше восьмидесяти лет. Она с чего-то взяла, что должна мною руководить. Вот и исполняет это уже лет семь, с тех пор, как я осталась одна.
- А мне-то он как раз нравится! Не мешай мне самой строить свою жизнь!
Бася ничего больше не сказала, тяжело спрыгнула со стула, показывая тем самым, что разговор окончен.
Я ждала Дениса. Приготовила вино, угощение. Предполагался романтический ужин с продолжением. Басю пришлось выставить за дверь. Я еще хотела вынести фикус, но в хлопотах забыла. Денис не опоздал, пришел точно в назначенное время.
- Денис, будь добр, помоги отнести в кухню фикус, он тяжелый. Там удобнее его помыть, - спохватилась я (при интимном свидании свидетели ни к чему).
Фикус пожал плечами, а Денис, ничего не подозревая, легко подхватил кадку с растением и отнес в кухню на указанное место. Я примирительно погладила зеленые ладони. Я знаю, фикус все понимает, он любит меня и не сердится.
Дальше все шло отлично. Мы немного выпили. Я уже расслабилась. Не сказать, что я была влюблена в Дениса, но он мне нравился: современный, уверенный в себе, и поговорить нам есть о чем. И музыка нам нравится одинаковая.
- Давай проведем как-нибудь выходные вместе. Поедем на природу, погуляем, шашлыки, все такое...
-Давай. Я с большим удовольствием. Вдвоем или с компанией?
Мы обговорили детали. Решили поехать вот в эти, ближайшие выходные, чтобы не пропустить последние теплые денечки. Обязательно.
Разговор как-то сам собой оборвался. Воздух был уже достаточно наэлектризован. Мы оба готовы были разыграть по нотам любовную сцену и, сидя на диване, уже начали в нетерпении стаскивать друг с друга лишние предметы.
Вдруг совершенно неожиданно со стены сорвалась картина, висевшая здесь всю жизнь, сколько я себя помню. Вместе с кусками штукатурки картина рухнула на Дениса, рамой ударило как раз по шейным позвонкам. Серьезной травмы не случилось, но вечер был испорчен, и заниматься любовью расхотелось. Я попрощалась с Денисом с чувством неловкости, как будто бы сама устроила это неудавшееся нелепое покушение на его жизнь и здоровье. Я уже знала, что никуда мы вместе не поедем и вообще встречаться больше не будем.
Я была в ярости, рвала и метала. Сказала им всё, что о них думаю. И Басе досталось:
- Ты думаешь, я не знаю, кто здесь всей этой гнусностью заправляет? Ну за что взъелись на человека? А тебе, - я взяла картину в руки, - тебе теперь место вот тут за шкафом, раз надоело висеть на стене, как положено всем порядочным холстам. Да и вообще, что ты такое есть? Какая-то жалкая мазня, не Шишкин, не Левитан. Просто маме нравился этот пейзаж, вот я и не снимала. Ну а теперь, извините, даже гвоздь забить некуда. Вот здесь и постоишь.
Я задвинула картину между шкафом и стеной и припомнила всей честной компании, как сорвалась моя встреча с Женей:
- Вы думаете, я не помню, что вы устроили мне в прошлый раз? Очень хорошо помню.
В самым ответственный момент с треском подломилась ножка шкафа, он наклонился вперед, с отвратительным скрежетом раскрылись дверцы, и все содержимое полок вывалилось на пол. Это я для вас рассказываю. Моя камарилья сама все знает. Но, если честно, они все же были правы. Женя оказался человеком непорядочным, лицемерным и нечистым на руку. У меня с ним ничего не сложилось. Я потом только узнала, что девушка, которая сошлась с ним ближе, очень от него пострадала. Я немного успокоилась. Как знать, может быть, правда, им что-то открыто, чего я не вижу, и они оберегают меня от неверных поступков.
- Ладно, Женя. Ну, а Денис, чем он вам не угодил?
Все это время Бася молчала как партизан. Неразговорчивая такая. Почувствовала, что гроза миновала и повела меня к холодильнику - проголодалась на нервной почве.
- Ну, ребята, как хотите. Вся моя личная жизнь будет теперь не в этих стенах. Вот чего вы добились, дорогие мои!
Прошло примерно полгода. Мы с Лешей познакомились у друзей, стали встречаться, через какое-то время поняли, что сильно скучаем и не можем друг без друга прожить и дня. Я бывала у него дома, оставалась ночевать, но ни разу, ни разу Леша не был у меня.
И вот сегодня я, наконец, решилась привести его к себе.
Леша вошел в комнату вслед за мной и остановился, осматриваясь. Я в некотором замешательстве взяла с дивана свою детскую мягкую игрушку и стала перекидывать ее с руки на руку. Когда-то это был пушистый мишка, сейчас он стал облезлым, лысым, совершенно непристойного вида. Выбросить я его не могла, просто засовывала куда-нибудь подальше. Но медвежонок незаметно возвращался на свое место на диван, мне под голову вместо подушки.
- Слушай, мне у тебя нравится. И чего ты комплексуешь? А старая мебель - это ...как зарубки на дверном косяке...в детской... Хорошо, если они есть. Я, кстати, примерно так себе твой дом и представлял.
- Вот, Леша, мои домочадцы, - сказала я и рукой с мишкой сделала неопределенное округлое движение.
Леша оглянулся. Бася сидела на стуле, облизывала лапку и невозмутимо намывала мордочку. Фикус едва заметно шевелил листьями. На стене висели две фотографии моих родителей в молодости.
- Мама и папа? - спросил Леша.
Я кивнула. Отраженный закатный луч скользнул по портретам, и глаза родителей засветились доброй улыбкой. Или мне показалось...



EN
Старый сайт
Кравченко Валерий
Дорман Валентин
Далецкая Надежда
Вайнер Ирина
Андреевский Александр
Демидович Татьяна
Коровкина Ирина
Талейсник Семен
Андерс Валерия
Мастинская Фаина
Лейшгольд Ирина 