Посвящается Людмиле Некрасовской,
пропагандирующей классическую форму
стихосложения.

Честно признаюсь, что классиков своим вниманием особо не жаловал.
– это
во-первых сам я классиком становиться не собирался ,
во-вторых, принудительное изучение творчества и знакомство с их жизненными коллизиями в школьные годы меня сильно раздражало, и я любыми путями близкого знакомства с их произведениями избегал.
Все свои сочинения писал на более волнующие меня темы: как я провел каникулы. Так что свое более или менее осмысленное ознакомление с классиками я перенес на зрелый возраст.
А к этому моменту я уже имел определенный жизненный опыт, вполне сложившееся мировоззрение и желание поделиться всем этим богатством с народом.
Замечу, процесс творчества практически не имеет возрастных рамок: кто-то создает свое лучшее до тридцати, а кто-то уже далеко за сорок. Это я к тому, что и поздно иногда бывает не поздно, а рано иногда бывает и рано и ни к чему.

Так вот: с относительным опозданием я пришел к выводу, что у классиков есть чему поучиться (предлагаю запомнить). Они (классики), обладая глубоким философским пониманием происходящего, к тому же еще и выражались легким, красивым и я бы даже сказал изысканным языком. Их мысли воплощенные в изумительные строки пронзают и разум и сердце, пробегая по струнам нашей души, создавая мелодию наших чувств (нет, ну согласитесь, завернул!).

Чтобы не быть голословным, я решил привести ряд примеров по восприятию, осмыслению и воплощению в своих произведениях окружающих нас проблем общепризнанными классиками В. Шекспиром, И. Гёте и А.С. Пушкиным.
Вот как они говорят о том, что считают наиболее важным и в жизни и в творчестве:

„Видеть и чувствовать – это быть, размышлять – это жить“.

В. Шекспир

„Первое и последнее требование, предъявляемое к гению, – это любовь к истине“.

И. Гёте

„Что же и составляет величие человека, как не мысль?“

А.С. Пушкин

Но здесь, как видим, у гениев пера был задействован только разум. А в следующих примерах к разуму уже приплюсована и душа:

Блаженны, кто с надеждой рождены,

Что море лжи преодолеем дружно,

Нам нужно то, чего не знаем мы,

А то, что знаем, – нам не нужно…

И если Гёте здесь говорит о своих душевных переживаниях на пути к познанию истины, то Шекспир смотрит на нашу жизнь как на игру, в которой мы все участвуем, но отнюдь не руководим ею:

Весь мир – театр,

Мужчины, женщины играют в нем

Им всем судьбой назначенную роль,

Определен для каждого свой выход…

На фоне этих рассуждений о месте в жизни и нашей роли в ней Александр Сергеевич Пушкин со своей музыкой слов выглядит наиболее оптимистично:

Если жизнь тебя обманет,

Не печалься, не сердись!

В день уныния смирись:

День веселья, верь, настанет.

Хочу заметить, что одной из главных отличительных черт классиков является дар предвидения. Вообще тех, кто серьезно заглядывает на несколько столетий вперед, всегда можно по пальцам пересчитать – это либо гении, либо идиоты. Вторых оставим в покое – мы сейчас говорим о первых. Пронизанные всем спектром чувств, обладая широким набором качеств – от бесшабашности до прагматизма, от оптимизма до сумрачного пессимизма, великие дают потомкам свои рекомендации и советы. И поколение за поколением их читатели в который раз убеждаются, как же они правы. Поэтому классики по существу остаются нашими вечными современниками. Вот вам подтверждение моих слов:

„Не следует с излишней торжественностью приступать ни к какому делу: торжественно праздновать следует только окончание дел“.

И. Гёте

Два века назад сказаны эти слова, но как они нам россиянам близки! Конечно же, на первый камень сил и средств у нас всегда хватает. А вот на последний… Очень часто все силы и средства уходят на празднества по закладке первого камня. Сколько уже этих первых камней по нашей стране разбросано…

Шекспир же в своем предупреждении, конечно, чуть преувеличил насчет мудрости, но в принципе прав:

„Глупость и мудрость с такой же легкостью передаются, как заразные болезни. Поэтому выбирай себе товарищей“.

„Болезненную“ тему у Шекспира ненавязчиво перехватывает Александр Сергеевич:

Да, да, ведь ревности припадки –

Болезнь, так точно как чума,

Как черный сплин, как лихорадка,

Как повреждение ума.

Отсюда видно, что классики заботятся о нашем духовном здоровье. Знали бы они, каких болезней нахватались мы за последнюю сотню лет!
Однако вернемся к началу.

Когда я стал более внимательно изучать классиков, то автоматически начал отмечать те места, где, соотносясь с сегодняшним временем, об этом я сказал бы уже иначе. А кое-что из их высказываний порой вызывало у меня возражения или, мягче сказать, сомнения. Со своей врожденной нагловатостью скромно промолчать мне всегда было сложно:

Однажды Гёте высказался так:

„Величия злодей достичь не может“.

Хоть Гёте гений, но и я ведь не дурак,

И здесь меня слегка сомненье гложет.

А еще классики меня порядком раззадорили. Отмечая их находки и неподражаемые образы, я задавался вопросом: неужели сейчас невозможно написать, так как они? Я просмотрел, проанализировал свое творчество до знакомства с их блестящим слогом, и у меня вдруг родилось:

Над кучей слов – нагроможденье фраз,

Витые монотонные тирады

Без смысла, без души,

Без блеска страстных глаз.

 Избавь, Господь, меня от этакой награды!

Ни хрена себе, подумал я, а ведь могу…Дополнительным толчком к развитию моих взаимоотношений с классиками стал следующий эпизод. Как-то я зашел в городскую библиотеку и прямиком – к заведующей, я всегда делился с ней своими новыми творческими удачами. Но не успел я войти, как ее вызвали из кабинета. Выходя, она сунула мне листок с небольшим стихотворением, написанным от руки. Отметив интересное изложение и удачную мысль, я внес в стих свои исправления и, продолжив мысль, завершил его оригинальным, на мой взгляд, окончанием. Когда заведующая вернулась, я отдал ей листочек с правкой, и заявил, что автору надо бы было еще чуть поработать. Глаза у этой, надо сказать, приятной женщины округлились, полезли вверх, и она пролепетала: „Это же Бунин!“ Честно сказать, я такого не ожидал. Я-то думал, что это кто-то из местных пиитов попытался отличиться.

После сего случая я решил классиков не трогать, а тем более не критиковать, так как становиться критиком у меня было еще меньше желания, чем становиться классиком. Сами посудите, одно дело быть оппонентом тому, кто может тебе ответить, например, плюнуть в морду-лица или хотя бы вызвать на дуэль, другое – своей критикой раздражать и шокировать окружающих – поклонников великих. А их поклонники очень часто бывают большими фанатами. Им ведь с детства вдолбили – это все шедевры, а их творцы – гении, и они столбят в своем мозгу эти шедевры в виде частокола.

За примерами далеко ходить не надо – возьмем „Черный квадрат“ Малевича. Вы, наверное, помните сказку Андерсена „Голый король“? Платья не видишь – значит, дурак! И здесь почти один в один. Ведь здесь на самом деле что? Мужик просто выплеснул всю черноту, что накопилась у него внутри прямо на нас. Есть такие люди: выльют на других всю грязь и им сразу становится легче. И меня всегда удивляло: чему же те, на кого это все вылилось, радуются? Я вам честно скажу: солнышко, нарисованное ребенком на асфальте, мне нравится значительно больше. По-моему, главным достижением Малевича было название картины – „Черный квадрат“ – оно, можно сказать, выражает нечто неопределенно-нейтральное. Отсутствие света (цвета) в геометрической фигуре – это же простор для размышлений! Если бы Малевич назвал свою картину чуть более оригинально, например, „Свет отключили“, „Здесь вытирали ноги“, или, допустим, „В отключке после вчерашнего“ – такого эффекта и в помине не было. В этом весь и фокус, а совсем не в холсте и красках, выпускавшихся в те времена.

Впрочем, я вам свое мнение не навязываю, тут дело вкуса и наличности. Есть у вас лишние миллионы – купите Малевича. Нет – возьмите и нарисуйте сами, это совсем несложно. Чуть измените название, например, „Черный квадрат из квартиры № 48“ и наслаждайтесь.

Да ладно, давайте отстанем от Малевича. Примеров псевдооригинальности у нас хоть отбавляй. Вы посмотрите на нынешний литературный „бомонд“. Там только единицы, вроде меня, на классиков не претендуют. Остальные же просто прут в классики по наглому! Уверен, время и последующие поколения все расставят по местам. Тем более статистика не в пользу этих алчущих, жадных до гениальности. Каждый век нам дарует пять, от силы десять имен в каждом из основных видов творчества. Остальные же отправляются в общее небытие. Так что предлагаю некоторым смотреть на себя более трезво и не так шумно барахтаться

 Однако давайте вернемся к уже прошедшим проверку временем. У них по-прежнему хватает почитателей, но и критики начинают появляться. В большинстве, правда, люди недалекого ума. Хочу привести высказывание одного из поэтов-самоучек:

Мне классики, конечно, не указ!

Мне классики, конечно, не укор –

Одних предпочитаю я под квас,

Ну а других же только под кагор.

Но когда я, продолжая эту тему, заявил горе-поэту, что его „вирши“ пойдут только под самогон, – он обиделся. Впрочем, бог с ним! Это все дело вкуса и в отношении напитков, и в отношении шедевров. Меня больше затронуло „не указ“ и „не укор“ – здесь я категорически не согласен. Они (классики) по-прежнему наши ориентиры и наши судьи. Читая их, сам порой высоко взлетаешь:

Я для себя за счастье почитаю,

Когда брожу средь мудростей основ,

Когда среди великих обитаю,

Средь чувств их, мыслей и прекрасных слов.

Вот написал, и чувствую – перебор. Это все оды на меня повлияли – начитался, понимаешь. Там действительно все возвышено и чуть льстиво. Но, думаю, раз уж я вступил на эту стезю… Короче, рассудил так: я для начала напишу, а после пусть, кто хочет, критикует, так как полностью согласен с Гёте:

„Вдохновение – это не селёдка, которую можно засолить на долгие годы“.

Вообще надо придерживаться такого принципа: раз оно к тебе пришло, то тут уж „накрывай на стол“! А лучше, когда стол уже накрыт, ведь каждый поэт и писатель должен быть всегда в боевой готовности. Хочется пожелать себе и вам дорогие мои, чтоб этот миг посещал нас как можно чаще:

Нашел я слог – возвышенный, красивый,

К тому же смысл уложен между строк,

Труда и вдохновения итог:

О, этот миг, прекрасный и счастливый!

Ну и последнее: классики – это те люди, которые своим творчеством дают возможность прокормиться не одному поколению критиков. И хотя, как я уже говорил, классиком становиться не собираюсь, вполне допускаю, что кому-нибудь из их братии на пару обедов дам заработать.

Вот так меня занесло на пару месяцев в стан классиков. Сейчас я вам еще несколько своих подделок продемонстрирую.

* * *

Поэзия – во всём: в любви, в свободе,

В трудах великих и сезонной моде,

В надеждах, помыслах и розовых мечтах,

В младенчестве и старческих летах,

В терзаниях души, в ее стремленьях,

В природе, что нам дарит вдохновенье.

И тот, кто сотворил для нас все это,

Был гениальнейшим из всех поэтов!

* * *

В жизни нормальной должно быть всё в меру.

С этим согласны Надежда и Вера,

А не согласна одна лишь Любовь –

Та, что сполна нам блаженство дарует,

Та, что обычно рассудок ворует

И сквозь рутину жизненных сует

В сердце рождает смятение вновь…

* * *

Когда я мщу, – я трепещу!

Восторг меня обуревает.

Когда с кого-то спесь слетает –

О, как же сладостно я мщу!

Когда хапуга поперхнётся,

Когда я трусу вслед свищу –

О, как же сладостно я мщу!

Пусть мне в грехи это зачтётся.

И тут у меня родилась крамольная мысль. Что если взять и под кого-нибудь из великих написать, оформить под старинную рукопись и пусть наши спецы голову поломают над неизвестным произведением гения. А для начала решил одну такую подделку проверить, взял и закинул на сайт серьезным филологам, дескать стих вот мне попался, но чей не знаю:

Господь нас красотою вдохновляет

На доблесть, подвиги, шедевры и любовь,

А Сатана нас красотою искушает,

И в сеть греха мы попадаем вновь и вновь.

Чьи мастерские? Кто ответит точно,

Где вся ваяется людская красота?

В подземных – та, которая порочна,

В небесных – та, которая чиста.

Один доцент помялся, второй, даже фамилию чью-то назвал, а третий, этот вроде уже кандидат был, меня сразу раскусил. Вот я и думаю, где я прокололся? Хотя, скорее всего, не осилил я чего-то, не смог полностью прописаться в их временах. Помните: два раза в одну воду не войдешь. Так оно и есть, реку времени вспять не повернуть.

С тех пор подражательством я не занимаюсь, а классиков стал еще более уважать, только чуть по-другому.