Почему я оказался так подвержен иллюзиям в те годы, о которых пойдет речь?
Наверное, потому, что тогда казалось, что эта беззаботная жизнь будет тянуться еще очень долго. 
И тому были предпосылки – все способствовало дальнейшему процветанию моего предприятия, и в те времена мне часто приходила на ум русская народная пословица – “у кого поведется, у того и петух несется”. 
    И в самом деле – бойцы взяли под охрану швейную фабрику, а бывшие директора производства, Матвей Калякин и Валентин, ставшие моими сотрудниками, службу с пистолетами несли исправно, особых хлопот не доставляли. Надзирающие органы, благодаря мощному прикрытию сверху, тоже не сильно беспокоили и сквозь пальцы смотрели на мои проделки. Что еще надо для спокойной работы!

    Повторюсь, эта иллюзия будет тянуться еще очень долго – четыре сытых года будут отпущены мне судьбой, и это будут годы безудержного веселья. Нет, конечно, случались и тогда неприятности, и проверки, бывало, досаждали. Просто большой милицейский начальник, покровительствующий мне, время от времени, напоминал – на то и щука в реке, чтобы карась не дремал! 
    Но, вернемся к событиям девяносто четвертого года.
После выставления бойцов на посты, я засобирался на отдых – благо, лето было уже на носу. Обговорив с бывшими директорами фабрики, а теперь – моими охранниками, детали переноса юридического и фактического адреса к ним на предприятие, оставшееся до отъезда время, я решил посвятить этому важному делу. 
    Сухощавый и ворчливый старик из юридической конторы, где я ранее располагался, оказался очень недоволен моим переездом и категорически отказался отдавать большой сейф из моей комнаты, к которому я уже успел привыкнуть. Не велика беда – новый сейф найду! – решил я сильно не огорчаться его отказу, и даже не стал снимать любимую табличку с двери – “охранное предприятие Апрель”, оставив ее ему на память. Под предлогом переезда я поменял и бухгалтера. На смену девушке, вечно, тянувшей до последнего момента со сдачей балансов – такие вот, они, девушки! – пришла опытная дама, всю жизнь, просидевшая в финансовом отделе. У нее промашек не возникло, и вся документация в скором времени приобрела должный вид, отчеты сдавались во время.
    Швейная фабрика продолжала успешно работать, развивалась и на глазах образовывались вспомогательные подразделения, среди которых был и строительный отдел. Его специалистов Матвей и отрядил на обустройство моего нового помещения, показав серьезный подход к делу, и понимание специфических особенностей работы охранного предприятия, вроде строительства надежной оружейной комнаты.
-Да что ты так печешься о ней? – даже осадил я его, видя, с какой тщательностью Матвей дает указания прорабу.
-Подожди – скоро проверки тебя замучают, вспомнишь тогда меня добрым словом! – отвечал тогда он. Надо признать, умел Калякин предвидеть ход событий! 
    Он помог и с оформлением необходимых документов на новый юридический адрес, порекомендовав контору, где его хорошо знали, и приняли меня с распростертыми объятиями. Охранники же стояли на постах и исправно несли службу, не позволяя себе пока нарушать дисциплину. Дело шло полным ходом, и вроде, можно было собираться на заслуженный отдых, но, перед летней поездкой следовало еще получить разрешение от большого милицейского начальника. Убедившись, что оборудование моего нового помещения идет полным ходом, я направился к нему, с просьбой разрешить покинуть на время свой боевой пост, оставив дела на Матвея. 

    - Посмотри, какую оружейную комнату почти уже оборудовали по новому адресу! – предложил я ему, показывая предусмотрительно взятые с собой чертежи помещения и акты о скрытых работах. -Когда закончишь? – просто спросил он, даже и не думая смотреть на бумаги.
- Да, закончим, вот-вот, - ответил я, уклончиво. Ничего, если отъеду на короткое время, пока идет строительство? – как бы между делом, поинтересовался я.
То, что под коротким временем я подразумевал месяца полтора, не меньше, сейчас уточнять  не стал. У тебя охранники с дубинками стоят? – не отвечая на вопрос, спросил благодетель. С дубинками, и с наручниками, а еще двое с оружием службу несут – да я же  докладывал тебе недавно! – осторожно напомнил я, думая – к чему это он? 
    В кабинет, постучавшись, вошел сотрудник в форме майора милиции и, остановившись поодаль, терпеливо ожидал окончания нашего разговора.
-Надо будет съездить к тебе, посмотреть, что там у вас творится, - произнес, как мне показалось, с сомнением, большой начальник. А пока, ладно, поезжай, а как вернешься – сразу ко мне! – наконец, милостиво разрешил он, и обратился к стоящему в стороне майору, - что там у тебя?
Получив разрешение, я тут же откланялся, пока благодетель не передумал.

    Сборы в Венгрию оказались недолгими – собираться я начал в тот же вечер, а солдату собраться – подпоясаться! Визы тогда не требовалось и, прихватив с собой для пущего веселья подругу, через три дня сидел в самолете, который приземлился в аэропорту с трудно произносимым названием.
    Долго останавливаться на той первой поездке я не буду, чтобы не бередить и без того израненную душу, отмечу только, что это было славное время, когда я смог, наконец-то, почувствовать себя барином! В дальнейшем, кататься туда я буду по два-три раза в год, и проводить там по два-три веселых месяца. Тогда же, взяв напрокат машину, мы полтора месяца колесили по стране, останавливаясь в уютных гостиницах в маленьких городках, осваивая венгерскую кухню и термальные воды, заодно и, любуясь красотами страны. Может быть, когда-нибудь напишу о том подробно – надо только снова там побывать, обновить приятные впечатления. Уже больше десяти лет я не видел любимый Будапешт!
    Сразу по возращении, я узнал от отца о том, что к нам заезжал брат и что он очень удивился, узнав про мое путешествие по Европе. Дед передал его слова, что я могу связаться с ним, когда вернусь. Связываться с ним я не торопился, памятуя то, что он не поделился со мной своими доходами, но скоро, Данила и сам пожаловал в гости. 
    Откуда у тебя появились деньги, на что ты катаешься? – удивленно, и как мне показалось, недовольно, поинтересовался он. Да за время работы с тобой накопил небольшой капитал, вот, теперь и катаюсь, - ответил я ему. Конечно, это было неправдой – ничего я у него не заработал. А если серьезно? – с нетерпением, переспросил он. Мы сидели в большой комнате, на журнальном столике, между нашими креслами, стояла бутылка коньяка,  а на блюдце лежали дольки лимона и, налив по полной рюмке, я предложил ему выпить, за встречу.
    Коньяк приятно расслабил душу и, закусив кусочком лимона, я почувствовал прилив сил. Теперь можно было переходить к делу. Как службу несешь – часто, с волыной на дорогах останавливают, проверяют? – заботливо поинтересовался я. Первым делом, мне захотелось узнать – все ли в порядке с моим пистолетом? - Да, все в порядке! Проверяют, конечно, ну и, пусть проверяют - такая у них работа! – ответил Данила. Чувствовалось, что коньяк подействовал и на него. 
    Бойцов на швейную фабрику выставил – вот, и деньги появились! – сказал я, отвечая на его вопрос. Кстати, сейчас, вместе, туда заедем – посмотришь на новое место работы, на оружейную комнату, где пистолет получаешь и патроны, кстати, - предложил я брату. Заодно, и во всех журналах распишешься! Он согласно кивнул головой. 
    Но, основные деньги, конечно, идут не с этого, - тут я не стал скрывать правду. Двух новых охранников принял на работу, пистолеты им выдал. Так они, раньше, директорами там, на производстве работали, а теперь вот, ко мне на службу поступили – боевые ребята! – пояснил я. Теперь понятно! – рассмеялся Данила. Службу то, хоть, знают. Работают, не хуже тебя! – мне стало обидно за новых охранников. Я смотрю – сработались вы с большим милицейским начальником! – опять усмехнулся брат. Сработались! – подтвердил я. Кстати, как он там поживает – надо бы заехать к нему, проведать! Покажись, конечно – он будет рад увидеть старого знакомого, - согласился я. Заодно расскажешь, как сам службу несешь! – добавил я, с некоторой иронией. 
    Давай по второй! – Данила не стал отвечать на мою колкость. Мы выпили по второй рюмке. Сходив на кухню, я нарезал еще лимона, посыпал его сахаром и вернулся к журнальному столику. А с теми, с бывшими директорами – у тебя нормальные отношения? – заботливо поинтересовался брат. Нормальные отношения, сработались уже! – кивнул я, вспомнив подвижную фигуру Калякина и основательного, как бизон, Валентина.  Оружейную комнату – это они мне сделали! – опять похвалился я, не считая нужным скрывать детали. Данила взял дольку лимона и в задумчивости переминал ее пальцами. 
    Да, а как с патронами у тебя – хватает? – заботливо поинтересовался он. Могу подкинуть, если надо! Я уже решил вопрос с патронами, не помню, как, но решил, и его предложение меня не заинтересовало. Ты поаккуратнее будь с патронами! – ответил я ему и, вспомнив о работе, приказным тоном, правда, уже заплетающимся языком, добавил, - оружие к осмотру! Брат удивленно посмотрел на меня  - не шучу ли? Оружие к осмотру! – повторил я, на этот раз твердо и, протянув вперед руку, задержал ее на весу. Да, а что такое? – брат торопливо вытащил из кобуры пистолет и передал его мне. Взяв оружие, я отсоединил магазин, вытащил из него один патрон и посмотрел на его серию. Так и есть – мои худшие предположения подтвердились, и я увидел то, что и ожидал увидеть. 
    Тяжко вздохнув, я поднялся, подошел к полке и взял с нее свой пистолет, лежащий в открытой кобуре. Достав патрон из своего магазина, передал его брату. Обрати внимание – серии различные! – пояснил я. У меня – так называемая, милицейская серия, а у тебя – армейские патроны. Повяжут с ними – хлопот потом не оберемся! Да, а я и не знал этого! – удивился он. Я же тебе дал достаточно патрон! – упрекнул я его. Так, у себя в деревне все расстрелял давно – я на охоту с ним хожу! – объяснил Данила. Ремингтона тебе мало! – упрекнул я брата, вспомнив его дорогое охотничье оружие. Ладно – теперь знай! – свернул я эту тему. Сейчас же заедем в оружейную комнату, поменяем там патроны и,  в дальнейшем, что бы заряжена была только эта серия, - для наглядности, я легонько постучал своим патроном по столу. Теперь понятно! – согласился он. 
    Эх, раз такое дело – давай, наливай по третьей! – брат подвинул бутылку, я охотно разлил коньяк и, звонко чокнувшись, мы разом выпили его до дна. Тут вот какое дело! – перешел я к вопросу, который давно собирался обсудить с братом. Охранное предприятие успешно работает, расширяется, и вполне можно принять на работу еще несколько охранников, готовых нести службу с пистолетами, - без предисловий, перешел я к главному. Это понятно! – кивнул Данила. Надо же защищать набирающий силу бизнес! – решил я немного обобщить тему. Есть у меня такая слабость – люблю пофилософствовать. И это понятно! – усмехнувшись, кивнул брат. А раз так – ты можешь посодействовать! – предложил я ему. Ты ведь, много контактируешь с такими людьми, готовыми не только носить пистолет, но и заплатить за него. Поспрашивай, наверняка найдутся желающие! – и я посмотрел на собеседника, ожидая его ответа. Брат не торопился отвечать, видимо, что-то, высчитывая про себя. 
    Твоя доля, с каждого пистолета, будет тридцать процентов! – без церемоний, предложил я ему, опережая его вопрос. Только, пожалуйста, людей надежных подбери – сам понимаешь, не в каждые руки боевой пистолет выдать можно, - попросил я его душевно. Ведь, если что не так – и мы с тобой лишимся этих игрушек! – я чуть дотронулся до ствола пистолета, лежащего на журнальном столике. Да и бизнес мой будет гореть ярким пламенем, - подумал я про себя, но озвучивать это не стал. Этот вопрос брата не интересовал – его интересовали только его дела, и для меня это уже не являлось секретом. 
    А сколько это по деньгам, получается? – оживленно спросил Данила. Тридцать процентов – это много? Прилично! – я назвал сумму, и он согласно кивнул головой. Отныне я мог рассчитывать на свежий приток кадров. Выпив, напоследок, еще по одной рюмке, мы отправились на швейную фабрику. 
    Два бойца, в форме, с дубинками, увидев нас, тут же старательно изобразили на своих лицах радость при появлении начальства. Все в порядке! – доложил один из них, вскакивая со стула. Сам вижу! – кивнул я на ходу. Машину мою от крыльца отгоните! – добавил я, передавая им ключи. Я уже ощущал себя полноправным директором, и любил давать мелкие поручения, не относящиеся к делу. 
    Обученные у тебя бойцы! – похвалил брат, когда мы спустились в подвальное помещение, где располагался мой офис. Службу знают – но не переработаются! – согласился я. С работницами много болтают! – тут мне захотелось развить эту тему, но я остановил себя.  
    Ремонт в подвале был уже закончен, и помещение приобрело довольно приличный вид. Да и оружейная комната у тебя тоже в порядке! – опять, похвалил Данила, когда я открыл две металлические двери в зарешеченную маленькую комнату, с двумя сейфами посередине, в человеческий рост. Работаем! – скромно ответил я. После того, как мы просмотрели и подписали все документы, и заменили патроны, я проводил его до крыльца. Да, а как в Венгрию-то съездил – я и не расспросил тебя толком? – спохватился брат. Нормально съездил! – просто ответил я, на мгновение, вспомнив горячие термальные бассейны и приветливые улыбки венгерских девушек, и не удержавшись, сам растянулся в широкой улыбке.  
    После встречи с братом, не откладывая дела в долгий ящик, следовало навестить еще одного очень нужного мне человека. Заехав к милицейскому начальнику, я застал его, в задумчивости прохаживающегося по кабинету. Вернулся, вот, наливочки тебе, местной, привез – Уникум, называется, - доложился я ему, доставая пузатую бутылку с большим красным крестом на этикетке. В лечебных целях рекомендуют! – добавил я, для порядка. Да, я знаю, пробовал – хорошая вещь! – кивнул он. Кстати, сколько времени уже прошло, как ты переехал на новое место? – поинтересовался он, вроде как, между делом. Да, уже, больше, чем два месяца! – ответил я, судорожно думая – к чему это он? Мне хорошо было известно, что за те полтора месяца, что я катался по Венгрии, ничего существенного здесь не произошло – Матвей следил за делами, но его вопрос насторожил меня. 
    И оказалось, что не напрасно! Не прошло и недели после нашего разговора, как ко мне нагрянули с проверкой. В тот день, устроившись в кресле у себя дома поудобнее, я только налил рюмочку лечебного Уникума и собрался предаться приятным воспоминаниям про недавнюю поездку, как неожиданный звонок заставил меня вздрогнуть. Вот принесла нелегкая кого-то! – еще подумал я тогда. 
    К тебе приехала проверка, из милиции, два человека! – взволнованно доложила секретарь Калякина – Надежда. Нетронутую рюмку тут же пришлось отодвинуть. Какой тут Уникум после такого известия! Быстро собравшись, через двадцать минут я поднимался на крыльцо швейной фабрики. Проверка приехала! – сразу доложили мои охранники. – Знаю. Что у вас спрашивали, где они сейчас? – задал я вопросы. Да проверили у нас удостоверения, журналы вот, а сейчас сидят у Надежды, в приемной – тебя дожидаются! – объяснили парни, настороженно наблюдая за моей реакцией. Калякин с Валентином на месте, или уехали? – продолжил я расспрашивать парней. Уехали! – последовал ответ. И, слава богу! – подумал я про себя. 
    Быстрыми шагами я направился в приемную, к Надежде. Двое мужчин, в костюмах, постарше меня, предъявив удостоверения, сразу потребовали проводить их в оружейную комнату. Из четырех закрепленных за предприятием пистолетов, на месте не оказалось  ни одного. Вернее, мой-то пистолет висел в кобуре, под курткой, а вот с тремя другими, мои бравые охранники бегали сейчас где-то далеко, и мне даже не было известно, где именно они сейчас находятся. 
    Не буду утомлять читателя теми вопросами, которые мне были заданы, и теми ответами, которыми я пытался ответить на эти вопросы. Результатом приезда двух майоров оказался акт проверки на трех листках, с большим количеством замечаний, на исправление которых отводился недельный срок. Не исправишь все за неделю – лишишься лицензии, - строго предупредили меня они, покидая фабрику. 
    Как же это Калякин не предусмотрел досрочного отзыва лицензии! – нашел я в себе силы отметить недоработку своего сотрудника. Тут же вспомнился листок с цифрами, обозначающими штрафные санкции, которые, казалось бы, предусмотрел Матвей, заключая со мной соглашение. А вот, оказывается, не все предусмотрел! – даже развеселился я. Денег обратно он все равно не получит, да и отдавать ему уже было нечего. Тут опять, но уже, совсем некстати, вспомнилась недавняя поездка в Венгрию, и улыбки венгерок. Но сейчас, эти воспоминания не радовали а, скорее раздражали. 
    Начинать работу по устранению указанных недостатков, конечно же, следовало с главного, и тем же вечером я и направился к большому милицейскому начальнику. Дядька, обижают сироту! – жалобно объявил я прямо с порога его кабинета. Кто смеет обижать сироту? – заботливо поинтересовался он. Да вот, они! – и я потряс актом проверки, врученным мне двумя майорами. А-а, это! – усмехнулся он, даже не заглядывая в листки. Налетели как коршуны, едва не заклевали меня, - подробно поведал я про  недавнюю проверку. Да еще сказали - если не исправлю за неделю - то лишусь лицензии! Правильно сказали! - подтвердил он. А еще говорил, что у тебя полный порядок! – усмехнулся благодетель. Да, долго я катался по Венгрии, - упрекнул я себя, а вслух ответил. Ну, отдельные недостатки имеются, конечно – а у кого их нет? 
    Что-то ты давно не заезжал ко мне, не показывался! – не комментируя мой ответ, упрекнул большой начальник. А я должен гадать – все ли у тебя там в порядке? Так я, с твоего же разрешения, отъезжал ненадолго, - напомнил, было, я, благодетелю. Но он, назидательно пояснил, - почаще надо появляться, почаще, а оставлять надолго дело без присмотра нельзя. Виноват! – пришлось мне согласиться. В дальнейшем, обязуюсь регулярно появляться. Так у меня, старший же по объекту на месте оставался, - пролепетал, было, я, кстати, вспомнив про Калякина. Но благодетель не ответил, а, достав очередную сигарету, закурил, тут, же сильно закашлявшись. Я терпеливо ждал, пока он успокоится.  
    А с этим что делать? – и я потряс листочками, стараясь принять как можно более внимательный вид. С этим? – благодетель помедлил с ответом. Ладно, уж, принесешь через неделю письмо, за своей подписью и с печатью, о том, что указанные недостатки устранены, - милостиво разрешил он. Да не забудь, за это время, все недостатки устранить! – напомнил начальник, когда я покидал гостеприимный кабинет. 
    В дальнейшем, когда я уже совершенно освоился, то при очередных проверках очень внимательно выслушивал все замечания проверяющих, про себя думая лишь об одном – сразу мне писать письмо о том, что вес недостатки устранены, или выждать, для приличия, недельку-другую? 
    Потянулись рабочие будни, приближалась зима. Я стал уже забывать о нашем разговоре с братом, как нежданно-негаданно он заехал к нам с Дедом домой. Ты, кажется, говорил, что тебе охранники нужны новые? – спросил он, едва появившись на пороге. Нужны, конечно, нужны! – радостно подтвердил я, уже прикидывая про себя, что до новогодних каникул остается, не так много времени, а денег на поездку – кот наплакал. 
    Неужели опять скоро увижу любимый Будапешт! Помимо моей воли, в памяти промелькнули приятные воспоминания об их мягкой и вкусной водке – Палинке, о пряной венгерской кухне, к которой за лето я успел привыкнуть, о музеях, массажных салонах, и о многих других приятных вещах, о которых, при большом желании, старательный человек может подумать одновременно. 
   - Да ты проходи, располагайся – что выпьешь, кофе, или коньяк? – гостеприимно предложил я Даниле.
- И кофе, и коньяк давай! – согласился он.
Из нашего разговора скоро выяснилось, что новым кандидатом в охранники является директор мостостроительного треста. Тот самый, который был мне уже хорошо знаком по предыдущей работе на брата в высотном здании. Тот являлся одним из его постоянных шахматных партнеров. 
    Как он там, что у  дядьки нового? – стало мне интересно. Воображение нарисовало фигуру низкорослого и упитанного мужчины в черном костюме, в возрасте, осторожного и боязливого. Но, стоит ли ему давать волыну – у него ее не отнимут? – с сомнением спросил я, не дожидаясь, впрочем, ответа на этот вопрос. Женился он недавно, на молоденькой женщине! – усмехнувшись, поведал брат. - На молоденькой? Седина в бороду – бес в ребро! Ну, тогда понятно, зачем ему пистолет понадобился – жену молодую защищать! – развеселился я. 
    В комнату зашел Дед – отец, и принес приготовленный им кофе.
-Вернули ему экскаваторы – не знаешь? – поинтересовался я, вспомнив о том, что их забрали лихие люди, опекавшие его предприятие. Да где там вернули – списал он их давно, с баланса, - махнул рукой Данила. 
    Поезжай к нему прямо сейчас, он готов выдать аванс, да не тяни, пока у него есть деньги, - предупредил брат, отпивая кофе. Так и сделаю, а твои тридцать процентов, как и договаривались, за мной будут, - ответил я. Про себя же отметил, что, по-видимому, дела у брата идут не блестяще, раз он заехал ради такой, незначительной по его меркам сумме. Впрочем, для меня это были неплохие деньги.
    Проводив Данилу, я погнал машину к высотному зданию. Директор мостостроительного треста – Иван Иванович, оказался на месте, и проводил какое-то важное совещание. В просторном кабинете, куда я, без церемоний заглянул, несмотря на возражения секретаря, за длинным столом сидело человек пятнадцать солидных мужчин, все в строгих костюмах. Думают, как дальше без экскаваторов работать! – чуть было, не рассмеялся я. Без тени смущения я прервал это важное заседание, попросив Ивана Ивановича уделить мне пару минут. Он охотно засеменил за мной в коридор.  
    Долго задерживать дядьку я не стал. Единственные его вопрос даже немного развеселил меня.
Ну, а что, если подъедут люди из надзирающих органов, проверят, раз, другой? На первый, второй раз сойдет, а на третий – нет! – директор с любопытством ожидал моего ответа. И на третий раз сойдет! – решительно ответил я, не поясняя, без надобности, что органы и без того прекрасно обо всем осведомлены. Уяснив, что он действительно заинтересован в поступлении на службу, я наскоро объяснил Ивану Ивановичу, какие документы для этого потребуются, а главное – сколько денег ему следует приготовить к моему следующему визиту. За авансом заеду через пару дней, и что бы все было готово! – строго предупредил я его, и с чистой совестью удалился, отметив про себя, что зимняя поездка в Венгрию мне, похоже, гарантирована.  
    И все же, хотя это предприятие и сулило немалый доход, я не испытывал особого энтузиазма от перспективы работы с таким новым охранником. Ну, какой из него боец! – говорил я сам себе. Пожилой дядька, пугливый и нерешительный, и пистолета, наверное, в руках никогда не держал, а тут – боевой ствол! Припугнут его, да отнимут оружие в два счета, а мне потом разбираться придется – за утерю ствола по головке не погладят! Если только дома будет его держать под подушкой для самоуспокоения – тогда еще ничего, не так страшно!
-Что за охранники у меня! – возмутился я тогда. Не дай бог, подстрелят кого, или, даже себя! Зачеты надо будет устроить им строгие, по правилам применения оружия! Но, меркантильные соображения, конечно же, взяли вверх, и через пару дней я пожаловал за авансом, решив, что, в случае чего, сумею приструнить дядьку. 
    При моем появлении его секретарша приветливо заулыбалась, и я отметил про себя то, что когда с руководством у меня налажены добрые рабочие отношения, то и подчиненные весьма довольны сотрудничеством. И, наоборот – в этом я тоже буду еще иметь возможность убедиться  в дальнейшем, и не раз. 
    Но, обменяться любезностями с секретарем я не успел. В приемную, где, кстати, не было никакой охраны, буквально ворвалась молодая дородная женщина, и учинила там форменный скандал. Где зарплата моего мужа! – кричала она. Выходи, мошенник – я все равно не уйду, пока ты не отдашь всю зарплату! Секретарь не стала вступать с ней в диспут а, видимо, уже имея негативный опыт, уткнулась в бумаги на столе. Выглянувший, было, из-за двери, новый кандидат в охранники, ловко юркнул обратно к себе в кабинет. Послышался щелчок закрываемого замка. 
    Спрятался! – отметил я с некоторым сожалением. Почему-то захотелось увидеть, как дородная тетка вопьется ему в лицо своими острыми ногтями. Эх, охрану и сюда придется ставить! – вздохнул я тяжко. Что за времена пошли! Но это потом, когда вернусь из поездки – пусть, пока попрячется от бедной женщины! 
    Тетка еще долго кричала что-то о не выданной зарплате мужа, о голодных детях, и всячески костерила директора. Долго не отсидишься, гад, за закрытой дверью – все равно, выйдешь, рано или поздно! – кричала она, стуча кулаком по столу. Слушать ее речи, конечно, было познавательно, только становилось жаль времени, которое, безвозвратно уходило. Чтобы не скучать, я занялся изучением глянцевого журнала, любезно предложенного мне секретарем. Наконец, вдоволь, накричавшись, женщина удалилась, твердо пообещав, что завтра вернется снова. 
    Когда воцарилась тишина, из кабинета осторожно показался Иван Иванович. Какая неугомонная тетка – я же ей говорил…, - попробовал, было, объяснить ее визит директор, но я жестко свернул эту тему, не желая больше терять драгоценного времени. Да и ни к чему мне было выслушивать его пустые объяснения. То, что он грешил прокручиванием денег, предназначенных для зарплаты, я и так знал. 
    Вы все приготовили? – поинтересовался я, бесцеремонно перебив его. Да, приготовили, - тяжко вздохнув, ответил Иван Иванович, и дал команду секретарю принести деньги, а сам тяжело опустился в кресло. Достав из кармана пиджака свою трудовую книжку, он положил ее на стол. Чувствовалось, что устал дядька основательно. Изучать его трудовую деятельность сейчас я не собирался, а спросил только, - где остальные справки? Справки еще оказались не готовы, и мне пришлось, с большим неудовольствием, заново диктовать секретарю перечень необходимых документов. Она старательно все записала. 
    Между тем, гора мятых купюр на столе передо мной росла. Это оказались рубли, как и на швейной фабрике, когда я получал там деньги, но, в отличие от аккуратного Калякина, подготовившего новые банкноты одного достоинства, здесь все купюры оказались вперемежку, да еще и мятые, какие-то. К тому же, денег не хватало, и секретарь, по-хозяйски, направилась в кабинет директора, выгребать завалявшиеся купюры из ящиков его стола, из сейфа и даже из шкафа. Дверь в кабинет она оставила открытой, и я придирчиво наблюдал за поисками, гадая – наберут ли нужную сумму? И не появится ли снова крикливая тетка? 
    Наконец, необходимую сумму, с трудом, но наскребли. Гора мятых купюр показалась такой большой, что пришлось даже подгребать их к себе. Я похвалил себя за то, что сумку, на этот раз, предусмотрительно захватил с собой. Еще раз, напомнив секретарю про необходимые документы я, наконец-то, удалился. Теперь, с чистой совестью, можно было собираться в Будапешт. 
    Получить еще один пистолет – уже пятый по счету, большого труда не составило. Недостатки-то все устранены! – усмехнулся я, вспомнив про очередной строгий акт проверки, не так давно врученный мне. Но, оружие новому охраннику я выдавал неохотно, тем более, что часть денег он остался еще должен. Я показал ему, как обращаться с пистолетом, и решил про себя, что заберу у него оружие обратно при первой же возможности. 
    На швейной фабрике, между тем, работа шла полным ходом. Калякин с Валентином, хотя и перешли на службу в охранное предприятие, но, похоже, продолжали руководить и производством. По крайней мере, новых руководителей я там не встречал. Их тесное сотрудничество в те годы приносило свои плоды, продукция фабрики пользовалась все большим спросом, о чем можно было судить по количеству оптовых покупателей, буквально ломившихся во все двери. Охрана с трудом сдерживала их натиск. А открывающиеся по всей Москве филиалы фабрики, также нуждались в надежной охране. 
    В один из таких отдаленных магазинов я не поленился подъехать, чтобы своими глазами увидеть, как идут дела. Нет, нам не нужна никакая охрана! – сразу же заявила заведующая магазином, посматривая на крепкого экспедитора, стоящего рядом с ней.
-Кто вас спрашивает – нужна или не нужна! – ответил я неласково. У меня договоренность с Калякиным и Валентином выставить везде людей! А то, что она вам не нужна – так это я знаю! Действительно, для меня не являлось секретом, что вокруг таких магазинов давно сформировался свой круг мелкооптовых покупателей, берущих дефицитный товар. А заведующая имела за это какие-то копейки, а охрана – только мешала ей, если не была в доле. Словом, каждый, кто мог, делал свой маленький бизнес, если это можно так назвать. С заведующей мы договорились. Увеличив количество постов, несмотря на оказываемое, на местах сопротивление, я засобирался в Венгрию. 
    Зимой Будапешт показался, менее привлекателен, чем летом. Тогда, в теплое время года, почти в каждой пивнушке, веселые оркестры из трех инструментов, играли народные мелодии в стиле чардаша, под которые посетители охотно отплясывали. Зимой же, там, где царило веселье, слышалось лишь завывание холодного ветра. Зато, термальные бассейны и массажные салоны оказались на месте. Словом, несмотря на зимний период, деньги, полученные от Ивана Ивановича, хотя и с трудом, но мне удалось истратить полностью. 
    По возвращении в Москву, убедившись, первым делом, что на швейной фабрике полный порядок и, само собою, навестив милицейского начальника, я засобирался к недавно принятому охраннику – бывшему директору мостостроительного треста, за оставшимися деньгами. Он остался мне должен еще тысяч пять долларов, или, около того. Я даже не стал брать с собой вместительную сумку, рассчитывая, что все рассую по пустым карманам. 
   - Какие деньги! – искренне удивился Иван Иванович. Я уже все отдал твоему брату! –просветил меня охранник.
- Как отдал – а причем тут Данила? – в свою очередь удивился я, огорошенный неприятным известием. Ну как же – он подъехал ко мне со всеми  учредительными документами, и заявил, что на самом деле охранное предприятие - его, и забрал все деньги! – Иван Иванович, даже развел руки в стороны. Все! – растерянно повторил я, уясняя услышанную новость. Все! – радостно подтвердил собеседник, подтверждая мои худшие предположения. Эх, поторопился я отдать ему тридцать процентов! – запоздало, подумал я, сожалея еще о том, что оставил дома, на виду, учредительные документы. Ну, сколько можно наступать на одни и те же грабли! – вздохнул я тяжко. 
    Откровенно говоря, эти замашки брата порядком уже утомляли меня. Ведь, давно стало понятно, что родственных отношений между нами не осталось и в помине, по крайней мере, с его стороны их не чувствовалось. Что он просто использует любую возможность, чтобы обогатиться, в том числе, и за мой счет. А для чего мне нужно обогащать его? Для того, что бы его бывшая секретарша повеселилась за мой счет? Да разве дело во мне – на шее всего общества сидят такие бездельники! – при досадных неудачах, я любил обобщать частные случаи, а это был как раз такой случай. 
    И вообще – что это за коммерсанты, такие, меня окружают – за счет чего идет их обогащение? – задался я тогда вопросом, решив, раз уж, такое дело, обобщить все до конца. На стоящего передо мной Ивана Ивановича я не обращал внимания, целиком погрузившись в свои переживания. 
    Вот, к примеру, партнер брата из Саратова. Не секрет, что он организовал поставку в Москву крупных партий цветного металла, в основном, меди да никеля, которые растаскивали с заводов рабочие, благо, пригляда за металлами должного не было. Проявил коммерческую жилку? Безусловно, проявил, и даже успел, на вырученные деньги, построить огромный особняк на берегу Волги. Но, по сути, он – обыкновенный жулик. 
    Или, тот же бывший директор мостостроительного треста, терпеливо дожидающийся сейчас моего ответа. Тут я посмотрел на него. Формально работает моим охранником, а в действительности приватизировал трест и стал его единоличным собственником. Как он это сделал, я не знаю, но, безусловно, использовал свое положение. Кстати вспомнилась и голосящая женщина в его приемной, мужа которой, не то, что не допустили к приватизации, а и зарплаты последней лишили. А невыплаченные вовремя деньги он прокручивал в банке – это я знал наверняка. Мошенник, словом, был бывший директор!
    А те лихие люди, забравшие у него два экскаватора за опеку над ним, тоже, получается, незаконно формировали свои начальные капиталы. И если называть вещи своими именами, то они были обыкновенными бандитами, отнявшими имущество у более слабого партнера. Да что же это такое творится вокруг! Справедливое негодование во мне росло. 
    Дальше вспомнился приехавший из Америки Майкл – Миша, которого я, с помощью дружной милицейской команды, подвинул так решительно, что у того только пятки засверкали! Так это же вообще обыкновенный проходимец! Испытывая вдохновение, подогреваемое сознанием того, что я остался без денег, я стал вспоминать остальных деловых партнеров. 
    Кстати вспомнилось одутловатое лицо знакомого банкира. Да этот ростовщик, с помощью финансовых инструментов, только способствует легализации доходов всей этой лихой братии, получая свой процент, разумеется! Скупщика краденного чем-то напоминает! – усмехнулся я про себя, довольный удачным сравнением.  
    Тут я снова старательно стал перечислять всех своих знакомых – не упустил ли кого? Калякина с Валентином склонять сейчас не хотелось – на них держалось мое благополучие, хотя они, конечно, тоже были не без греха. Иван Иванович все также терпеливо переминался с ноги на ногу, дожидаясь продолжения нашего разговора. Но мне было не до него - подождет еще немного – нечего мои деньги отдавать! Тут же вспомнился и брат – хорош, нечего сказать! Да и вообще – с кем я работаю! Сплошь, ловкачи да дельцы какие-то! 
    Я бы еще долго мог разоблачать своих  деловых партнеров, припоминая их особое коварство, и все низменные поступки, да только сознание того, что и сам я, надо признаться, был далек от идеала, несколько охлаждало мой праведный гнев. Ведь, то, что приносят мне охранники – это только двадцать процентов моего дохода, а остальные восемьдесят идут вот с таких людей, как этот Иван Иванович. 
    Тут я снова внимательно посмотрел на него. Дядька по-прежнему переминался с ноги на ногу.
-Так значит, забрал Данила все деньги? – спросил я, уже для порядка.
-Все забрал, - с готовностью, подтвердил он.
Да, размышлять о недостатках окружающих меня людей можно было бы до бесконечности, но наступила пора принимать решение – время уже поджимало.
Иван Иванович, теребя лацканы своего пиджака, по-прежнему ждал моего ответа. 
    Но решать тут было нечего. Поскольку, деньги мне не были выплачены полностью, то, под благовидным предлогом, следовало немедленно отобрать пистолет у нерадивого охранника. -Придется забрать у Вас оружие! – объявил я торжественно.
Но следовало объяснить это решение, и я продолжил. - И вообще – что это за несерьезное отношение к делу – первому же встречному отдаете мои деньги, нарушаете все наши договоренности! Хорошо еще, что пистолет не отдали, а то пришлось бы сейчас опергруппу вызывать! – добавил я, для острастки.
-Да я готов отдать пистолет хоть сейчас, - обреченно ответил Иван Иванович. Видимо, упоминание опергруппы произвело должное впечатление. Дать ему, что  ли, поносить его еще немного? – смиренно подумал я, но, конечно, отказался от этой ненужной затеи. 
  -  Как же Вы отдали деньги, Иван Иванович? – спросил я, уже миролюбиво. Ведь, мы же с Вами договаривались!
- Так он же, учредительные документы показал! – возразил, было, он.
- Мало ли, что он показал! – сказал я назидательно. Вы же знаете – родственник он мне! Заехал, в мое отсутствие к Деду, порылся в шкафу, и забрал бумаги – они сверху лежали. Нехорошо все это! – еще раз, укорил я его, думая уже о том, что отныне все документы будут спрятаны в надежном месте – больше брату до них не добраться!
    Но, наступила пора переходить к делу.
- Где сейчас пистолет? – спросил я строго. Надеюсь, с собой носите? – я с сомнением посмотрел на его черный пиджак.
- Дома он лежит, - в смущении, ответил Иван Иванович, уже понимая свою промашку.
- Дома! – тут я опять изобразил справедливое негодование по поводу того, что к оружию относятся так невнимательно. Впрочем, ничего другого я и не ожидал. - А кто сейчас дома? – мягко поинтересовался я.
- Жена, - последовал ответ.
-Жена? – беспокойно переспросил я. Как же можно оставлять на нее боевой пистолет!
    Сейчас же звоните жене – я еду забирать оружие! – настоятельно предложил я дядьке, вспоминая коварство брата. Нет, хорош гусь – мои деньги забрать! Коммерсант, называется – ничего мимо рта не пропустит! 
    Поезжайте! – обреченно согласился Иван Иванович. Я сейчас позвоню супруге, и направлюсь за Вами следом, может быть, даже застану Вас на месте. Боится меня наедине со своей молодой женой оставлять! – усмехнулся я про себя. Меня сейчас пистолет интересует, а не жена твоя! Я уже убедился, что это ходовой товар, который долго, без дела лежать не будет, и торопился забрать его, чтобы снова пустить в оборот. Это ничего, что пока не было подходящей кандидатуры – обязательно появится, в этом я уже не сомневался! 
    Его жена, приятная молодая женщина, блондинка, встретила меня в цветном домашнем халате. За оружием приехал! – сурово предупредил я ее. Да, я знаю, Иван Иванович мне уже звонил – проходите! Женщина подошла к шкафу, открыла дверцу и, немного покопавшись под лежавшим там бельем, вытащила огромный черный револьвер, да еще дробовой, к тому же.
- Нашла! – радостно объявила она, повернувшись.
- Это что такое! – возмутился я. Пистолет ищите, боевой! 
    Но, как скоро станет понятно, эти слова мало что объяснили блондинке. Пистолет или револьвер – для нее было все равно. Пока она старательно копалась в шкафу, я, стоя сзади, смотрел на ее узкую талию, перетянутую поясом от халата – знает в женщинах толк, Иван Иванович! Почему то тогда захотелось, чтобы искала она пистолет подольше, и я даже собирался ей сказать – не спешите! Но, долго любоваться ее талией мне не удалось. Через минуту она достала еще один револьвер, поменьше, на этот раз, газовый, и решительно протянула его мне, берите!
- Пистолет ищите! – воскликнул я, взмахивая руками. Ну и вооружился дядька! Вот такой вот пистолет! – и, вытащив из кобуры свое оружие, я продемонстрировал его женщине, для наглядности, повертев им перед ее глазами. 
  -  А-а, такой, понятно теперь, видела я его где-то! – радостно подтвердила она.
- Ну, слава богу – на месте, не затерялся! – вздохнул я. Патроны то она не выкинула? Да помогите же мне немного! – эмоционально воскликнула блондинка, копаясь в шкафу. Подойдя ближе к ней, я без церемоний принялся переворачивать постельное белье, ища под ним пистолет. Под одной из стопок белья он, наконец-то, и обнаружился. Рядом лежал запасной магазин. Все патроны оказались на месте и, похоже, Иван Иванович, так ни разу и не передернул затвор. Покидал я женщину неохотно – все хотелось поискать с ней еще что-нибудь в шкафу, кобуру, например. Но мысль о том, что Иван Иванович обещал приехать за мной следом, заставила меня поторопиться. 
    При выходе из подъезда я с ним столкнулся – легок на помине! Он очень спешил и, буквально бегом, направился к себе домой, пробежав мимо меня – мы едва поприветствовали друг друга. Беги-беги к своей блондинке! - я проводил его взглядом, думая о том, что теперь, этого охранника, за ненадобностью, придется уволить. А братец-то хорош! – опять вспомнился неприглядный поступок родственника. Все мои деньги забрал, такой-сякой!  
    Испытывал ли брат хоть малейшее чувство вины за то, что присвоил мои деньги, я не знаю, но сильно сомневаюсь, что он терзался муками совести. Возвращать их он, конечно, не собирался, а я не собирался с ним воевать за них. Зато, вместо денег, Данила прислал ко мне еще одного кандидата в охранники, не забыв напомнить про свои тридцать процентов. 
    Непростой окажется этот парень. За те три года, что он будет носить мой пистолет, у нас с ним постоянно будут возникать какие-то трения. Можно даже сказать, что мы с ним будем, как на ножах. Новый охранник – парень моих лет по фамилии Кирьямкин, крепкий, честолюбивый, успешно ведущий свой бизнес, был из далекого мордовского города – Саранска. Все мои ценные указания он выполнял с большой неохотой, видимо посчитав, что раз заплатил деньги, то этого достаточно для того, что бы его оставили в покое. Может быть, для другой деятельности этого и было бы достаточно, но не для охранной, потому что работа с оружием постоянно подбрасывала, то одни, то другие неожиданности, предвидеть которые не было никакой возможности. 
    Однажды, у нас с ним состоялся разговор на повышенных тонах. Я даже блатным, в городе, там, у себя, никогда не плачу, а ты мне постоянно новые счета предъявляешь! – резко сказал Кирьянкин. А ты думал – ты все МВД купил за свои деньги! – также вскипел я. Словом, чтобы добиться повиновения, временами мне приходилось действовать довольно жестко, рискуя столкнуться с ним лбами. Поневоле вспоминался тихий предыдущий охранник, чей пистолет я отдал Кирьянкину! 
    Охранник из Мордовии приобрел в Москве квартиру, поэтому, ни с пропиской, ни с получением необходимых документов, у него проблем не возникло. Основное же время Кирьямкин проводил у себя дома, в Саранске, в Москве появляясь наездами, чтобы решить здесь свои дела и получить от меня очередное командировочное предписание. 
    Даже Данила стал проявлять беспокойство, прослышав про наши напряженные отношения. Вы там не сцепитесь? – заботливо поинтересовался он, в очередной раз, приехав в оружейную комнату, за патронами. Вполне можем сцепиться! – охотно подтвердил я. Дерзит постоянно! Ничего, он сначала ко мне заедет, посоветоваться, - успокоил брат. Но, ты все-таки, поосторожнее с ним будь – парень он серьезный! Требования мои пусть выполняет поживее, а то одно и тоже дважды повторять все время приходится! – ответил я недовольно. 
    Единственное, что меня успокаивало в этом деле, так это то, что за пистолет в его руках можно было не волноваться – у него оружие так просто не отнимут, не то, что у бывшего директора мостостроительного треста. Словом, несмотря на трудности в общении, расставаться со строптивым охранником я не собирался – деньги-то я от него получил, и немалые, не возвращать же их обратно!
    А в остальном, дела на предприятии шли спокойно, без происшествий. На швейной фабрике я уже совершенно освоился, и чувствовал себя там, как дома. Один день был похож на другой, и время незаметно летело вперед. Обычно, приезжая на фабрику, я первым делом, выслушивал подробные доклады своих охранников о том, как у них идет служба. Затем, узнавал все последние сплетни. Особенно интересовало то, чем занимаются сейчас Калякин с Валентином, а также все последние новости о молодых работницах – кто из них вышел замуж, кто развелся и про прочие важные события. Затем, пройдя в приемную, к Надежде, я узнавал новости и от нее, терпеливо дожидаясь, пока она приготовит кофе, и лишь, только после этого, распахнув дверь ногой – руки-то были заняты чашкой кофе, я заходил в кабинет к Калякину и Валентину – проконтролировать, как несут службу эти охранники. 
    С Матвеем мы стали добрыми приятелями. Мне импонировала его манера держать себя непринужденно, его чувство юмора, которое ему никогда не изменяло, а также его глубокое знание человеческой натуры – он всегда тонко чувствовал, когда пришла пора расставаться с деньгами, и отдавал их довольно легко. С Валентином же мы поддерживали ровные отношения – сказывалась большая разница в возрасте, да и по характеру он казался человеком спокойным, я бы даже сказал – замкнутым. Не сладко ему должно быть, пришлось, у Хозяина! – обычно, думал я, глядя на его крепко сбитую фигуру. Но это не мешало нам весело пьянствовать по праздникам, вместе радоваться успехам и сообща преодолевать очередные трудности. Словом, дружно мы жили в те годы. 
    Между тем, проверки моего предприятия со стороны милиции участились, требования постоянно усложнялись, и мне приходилось все чаще приезжать по срочному вызову Надежды. Но все заканчивалось благополучно, как и прежде, благо официальные письма на бланках о том, что все недостатки устранены, я приготовил заблаговременно, и они лежали стопкой у меня в столе. 
    Надо отметить, что и подвальное помещение, где я располагался и, особенно, оружейная комната, были оборудованы надлежащим образом. По требованию проверяющих милиционеров, помещение было оборудовано охранной сигнализацией, что только добавило мне хлопот, так как милицейский патруль часто подъезжал по ложному вызову. Соответственно, возросли и денежные траты. Но и охранное предприятие приобретало все более серьезный вид. 
    Особое мое умиление вызывал пулеулавливатель, сделанный хозяйственными охранниками. Он представлял собой массивный дубовый щит, обшитый толстой резиной, на которой красовалась выведенная корявыми белыми буквами надпись – “целься сюда”! Обычно, открыв, одну за другой, две массивные железные двери, оружейной комнаты, я останавливался, чтобы полюбоваться на него минуту-другую. 
    Не помню уже как, но за мной закрепилось право брать, якобы для нужд проверяющих, готовые изделия со швейного производства, и в скором времени, все мои подруги красовались в модных пальто, очень хорошо сидевших на их стройных фигурах. 
    Швейное предприятие все успешнее работало, и благодаря открытию новых филиалов и магазинов, число охранников, как я уже упоминал, постоянно увеличивалось. Парни были одеты в ту же серую форму, которую носили и милиционеры, только без знаков отличия МВД. Но и без этих знаков, с дубинками, да наручниками, да с красивыми шевронами на форме, вид они имели бравый. 
    Теперь под рукой у меня действительно оказались бойцы, которых можно было направлять в различные места, по мере необходимости, для демонстрации силы. А такая необходимость периодически возникала. Те же настойчивые подруги не забывали, время от времени, обращаться за помощью, чем порядком утомляли меня. 
    Для большей мобильности, мною было приобретено три старых автомобиля, за руль которых я и усадил ребят с правами. В три автомобиля помещалось пятнадцать здоровых бойцов – внушительная сила! Обычно, отправляя их на дело, я давал краткие напутствия в дорогу. Поедите туда-то и напомните тем-то, что деньги надо вернуть в срок, - говорил я. А вот вы двое, - здесь я показывал на двух здоровенных парней, - положите в карман по камню, на всякий пожарный случай. Дубинки с собой не брать – оставить здесь! Если встретят вас газовым оружием – бейте камнем в лоб! Все – поехали, с орехами! – этой фразой я обычно заканчивал краткий инструктаж. А потом выходил на крыльцо полюбоваться, как пятнадцать человек, в форме, похожей на милицейскую, дружно  рассаживаются по машинам. Только что, не махал им вслед рукой. Сомневаюсь, что они выполняли мои ценные указания по части камней, но меня это и не особенно волновало. 
    Отправлял я людей сопровождать и цистерны со спиртом в Башкирию – был, одно время, такой заказ. И тоже, с торжественными проводами. Конечно, такая бурная деятельность не могла не привлечь пристальное внимание тех, кому, по роду службы, надлежало следить за порядком. 
    На этого посетителя я обратил внимание сразу – очень уж он отличался одеждой и манерой поведения от моих бойцов. Я сидел, развалившись в мягком кожаном кресле в комнате переговоров, на фабрике и, расслабившись, отдыхал. Рядом расположились и несколько охранников, отдыхавших после трудовой смены – парни пили чай и тихо переговаривались. Вот, к тебе пришли, на работу устраиваться! – представил незнакомого мужчину боец, стоящий на вахте. 
    Молодой и высокий мужчина, на которого он показал, был одет в добротную дубленку и хорошую меховую шапку, по-моему, из бобра. В руках он мял, дорогие кожаные перчатки и улыбался. Ну, это не охранник! – сразу сказал я себе. Интересно, зачем он к нам пожаловал?
    Паспорт давай! – первым делом, как обычно, приветливо потребовал я у посетителя. Нет с собой паспорта – дома оставил! – все, также улыбаясь, ответил он. Ну-ну! – отметил я про себя. Ну, хорошо – а где ты прописан? – стало мне интересно. Мужчина назвал подмосковный город, не Железнодорожный, откуда приезжали почти все мои охранники, а какой-то другой, не помню, какой именно. Как же ты, без документов, по железной дороге в такую даль доехал? – поинтересовался я, внимательно оглядывая незнакомца. Оружия при нем, вроде не было видно, но что-то мне говорило о том, что пистолет у него есть. Да, доехал! – пробурчал он в ответ, по-прежнему, улыбаясь. 
    Так, все понятно! – подвел я итог своим наблюдениям. Мое первоначальное предположение подтвердилось. Еще ни один кандидат в охранники не отказывался предъявить паспорт при устройстве на работу. Он был из органов. 
    Ну, хорошо – зачем пожаловал? – поинтересовался я у мужчины. На работу пришел устраиваться – хочу узнать подробнее, как работает предприятие, - без обиняков, объявил он. Простой парень! – еще раз, отметил я про себя, а вслух спросил, - что тебя интересует? После этого посетитель принялся задавать такие вопросы, что у меня только вяли уши, слушая его. Мужчину интересовало буквально все – сколько охранников сейчас работает, где расположены посты, на которых они стоят, сколько оружия и спецсредств находится на руках, и куда и как часто ездят люди в командировки? 
    Я рассказал ему все подробно и, более того, провел по помещению и показал то, что можно было показать стороннему человеку, зашедшему с улицы. Смотри – скрывать нечего! – предложил я, миролюбиво. Так вот, и работаем!
    Потом он появлялся еще раза три или четыре, все время, забывая дома паспорт. Все задавал вопросы, уточнял детали. Но, я уже особо и не настаивал на наличии его документов – и мне, и этому посетителю было понятно, зачем мы встречаемся. Как мне показалось, он, особо и не скрывал этого и, по-моему, понятно это стало и окружающим. На второй и на третий раз, бойцы, при его появлении, молча, вставали и уходили из комнаты переговоров, оставляя нас одних. Пропал он также внезапно, как и появился. Видимо, мужчина получил ответы на свои вопросы, и они его удовлетворили, но на службу ко мне он так и не устроился. Милицейский начальник, с интересом выслушав рассказ о странном посетителе, одобрил мои действия. Ты все правильно сделал, что не стал от него ничего скрывать – трудись спокойно дальше! – поддержал он меня.   
    И, хотя тот дядька в дубленке так и не стал у меня работать, но и без него, в те времена хватало других колоритных личностей, устроившихся  в охранное предприятие. Время-то было неопределенное – середина девяностых годов, бизнес еще не набрал полную силу, и многое люди еще выжидали чего-то, гадая – что же их ждет дальше? Одним из таких людей, устроившимся работать охранником, оказался довольно известный артист кино – интеллигентный высокий парень, растерявшийся, как мне тогда показалось, от своей невостребованности. Он назвал фильм, в котором сыграл главную роль, но я равнодушно отношусь к фильмам со сплошной стрельбой, и не стал смотреть фильм даже из любопытства. Да и зачем, я и так видел главного героя – у себя на службе. 
    Еще работало несколько парней, москвичей, в которых чувствовалась коммерческая жилка, и тогда уже было понятно, что они не пропадут в стремительно меняющихся условиях жизни, что работа охранником для них – только промежуточная стадия, так, чтобы перебиться, на время. Так оно и получилось – эти люди в охранниках надолго не задержались, и я не удивлюсь, если услышу, что некоторые из них сегодня весьма преуспели в бизнесе. 
    Ну, и кроме того, не лишним будет отметить, что среди парней из Железнодорожного оказалось много умельцев – электриков, столяров, автослесарей, и я, на правах директора и владельца предприятия, беззастенчиво использовал их труд в своих целях. Один из них менял проводку в моей квартире, другой – устанавливал магнитолу в машину, третий – обшивал двери декоративными планками – словом, всем находилось дело. Оставшиеся, кое-где, следы от их работы, напоминают мне сейчас о тех далеких годах, подтверждая простую истину – все проходит! 
    Тогда же, в середине девяностых, на работе в охранном предприятии появились и первые армейские офицеры. Но, пока это были действующие офицеры, еще не уволенные в запас, в основном – парни моего возраста, майоры, да капитаны, подрабатывающие в свободное от службы время. 
    Таких я брал по рекомендации, хотя, вообще-то, не имел права допускать их к работе. Но, нравы тогда установились простые, и с одним майором я даже как-то раз, чуть не подрался из-за женщины. Выгнать пришлось его за это, грешным делом, а ведь, неправ был я, на все сто процентов – каюсь! 
    Просто, в те времена уже хорошо чувствовалось, что в моих руках сосредоточены, пусть и небольшие, но власть и деньги. Не только майора, но и любого из полсотни своих охранников, я мог уволить в любой момент, в том числе и по статье, якобы, за нарушение дисциплины. Мог задержать выдачу зарплаты и, даже вообще лишить всех денег. А также решать – оформлять лицензию на охранную деятельность конкретному бойцу, или, потянуть с этим делом. 
    Выяснилось, что я не равнодушен и к звуку медных труб. Все чаще мне приходилось выслушивать хвалебные речи в свой адрес. По большим и малым праздникам, бойцы звонили и поздравляли, желали всяческих благ и долгих лет жизни, и прочее, прочее. Главное, это чтобы со здоровьем у Вас было все в порядке – здоровье – это самое главное! – повторял одну и ту же фразу Василий, бывший прапорщик, не упускавший случая поздравить с любым праздником, надо это, или не надо. 
    Конечно, цена всем этим пожеланиям была медный грош, и я не слишком обольщался на этот счет, но, к хорошему быстро привыкаешь, и с приближением очередных светлых праздников, я уже предвкушал, сколько благих пожеланий мне предстоит выслушать на этот раз. И, даже придирчиво осматривал телефон - исправен ли?
    Конечно, ни для кого не секрет, что периоды в жизни бывают не только легкие, но и тяжелые, случается подъем, а случается и спад, наступает темная полоса. По наивности я тогда думал, что темная полоса от меня отдалена, но тем суровей окажется горькая правда, открывшаяся мне через несколько лет. Но, об этом позже. 
    Тогда же, повторюсь, расцвет иллюзий набирал полную силу. Впрочем, доводилось не только витать в облаках, особенно, касательно зарубежных поездок, но, время от времени, приходилось, и спускаться с небес на грешную землю. Работа с оружием требовала постоянного внимания и, если я иногда забывал об этом, то мне быстро напоминали.   
    В тот день задерживаться надолго у большого милицейского начальника я вовсе и не собирался, стояла хорошая погода, и мне хотелось весело провести время на природе, с женой, желательно. Обычно, я разводил в лесу костер, жарил мясо, а потом стрелял по пустым бутылкам – словом, все, как обычно. Начальника я застал прохаживающимся по кабинету, в глубокой задумчивости, как всегда, он много курил – в помещении стоял густой сигаретный дым. 
    Так, соберешь все оружие, и привезешь его ко мне к шести часам, сегодня, - потребовал он, вместо приветствия, едва увидев меня. Мне показалось, что я ослышался, что он шутит, и все это несерьезно. Да ты что, отец родной! – оторопев, воскликнул я. Устал что ли, наработался за день, притомился? Может, за коньячком надо сходить – давай выпьем по рюмочке, с устатку! Но благодетель и не думал шутить. Сегодня, к шести часам, чтобы все оружие было здесь, у меня! – повторил он твердо, и посмотрел на часы – время пошло, действуй! Что будет в случае невыполнения его ценного указания, он говорить не стал. Да я и сам знал, что бывает в таких случаях. Видел разок, как сидящий у него в кабинете старший из оперативников, инструктировал свою группу захвата, посланную вслед за нарушителем. Жестко можете его брать, жестко! – разрешил тогда дядька. Словом, тянуть с этим делом не следовало, а следовало поторопиться, и никакая бумага о том, что все недостатки уже устранены, сейчас не спасала. 
    До шести часов времени оставалось уже не так много, а мне еще предстояло собрать всех своих нерадивых охранников, бог весть, где сейчас бегающих с моими пистолетами. Наибольшее беспокойство вызывал, конечно, Кирьямкин, который, вроде, к вечеру собирался уехать из Москвы. На удачу, я застал его еще в городе. 
    Я, ведь, уезжаю, одетым стою! – неприязненно ответил он. Ничего не поделаешь, придется задержаться! – довольно жестко сказал я ему. Хочешь, что бы за тобой следом группа захвата поехала? Встретиться договорились, а вернее, забили стрелку, на пять часов вечера, на трассе, сразу при выезде из города. Даже при благоприятном исходе я едва успевал после этого доехать до большого милицейского начальника  к назначенному сроку. Но, выбирать мне уже не приходилось.
    С остальными охранниками, слава богу, проблем не возникло – Матвей с Валентином сдали пистолеты по первому требованию, а брат, на мой звонок, ответил, что привезет его в оружейную комнату через час. Но, у меня только два патрона в магазине осталось, - объявил он,  сожалением. Это ничего – пистолет привози! – ответил я ему, - патроны нужной серии у меня есть! 
    Время летело быстро, и я поспешил на трассу, за город, поджидать Кирьямкина. Томился я недолго, не больше пяти минут, но за это время все прикидывал - как мне быть, если он не появится вовремя? Но Кирьямкин успел к назначенному сроку. Его машина на большой скорости пронеслась мимо моей черной Волги и, остановившись метров за двести от нее, задним ходом поехала обратно. Из машины, со стороны пассажира – за рулем сидел водитель, вылез мой охранник. Вид он имел крайне взволнованный и недовольный.
    Я полную машину денег везу в Мордовию, а ты у меня пистолет в последний момент забираешь! – выпалил он, после короткого приветствия. Ничего не поделать – внеплановая проверка, меня самого заранее не предупредили, - ответил я, думая о том, что теперь он с моим пистолетом никуда не уедет. Поспорив еще немного, Кирьямкин вытащил свое оружие, и передал его мне. Когда вернешь? – с нажимом, спросил он. Ну, послал бог охранника – компаньоны у Данилы – один лучше другого! – вздохнул я, не торопясь отвечать на его вопрос. 
    Вместо этого, я отсоединил магазин от его пистолета, и проверил наличие патронов – все восемь штук оказались на месте. Как отдадут обратно, так и тебе верну, - вроде нехотя, сказал я ему. Наскоро попрощавшись, Кирьямкин, с недовольным видом, быстрыми шагами направился к поджидавшей его машине. Вернуть не забудь! – крикнул он издалека. 
    Эх, поздно я услышал от тебя, что полную машину денег везешь! – запоздало, сожалел я, гоня машину к милицейскому начальнику. Интересно, полная машина денег – это как? Багажник, что ли, едва закрывается? – все прикидывал я, представляя, сколько денег везет сейчас Кирьямкин в свой Саранск. Такое вполне могло быть, это мне было хорошо известно по опыту предыдущей работы с братом. Тогда, и не такие деньги перевозили – в броневик, мешки, еле умещались! Знал я и то, что Кирьямкин торговал казеином – отправлял машины в Германию, и хорошо на этом зарабатывал. Надо же – полная машина денег!
    Да, знать бы об этом заранее, так поукромнее место для встречи бы выбрал, в лесочке, в затишке, где-нибудь! А там – как получится! Подумаешь, с водителем он! Я даже на мгновение сладко зажмурился, представляя, сколько сладких дней смогу тогда провести в Венгрии, не отказывая себе ни в чем. Только насущная потребность внимательно следить за дорогой – я быстро вел машину, боясь опоздать, заставила меня отвлечься от приятных грез. 
    Почему опаздываешь! – большой милицейский начальник, вместо приветствия, недовольно посмотрел на часы. Да, пока охранников всех после смены собрал! – объяснил я, недовольно думая про  себя, что к таким мелочам можно бы и не придираться. Я уже вполне серьезно представлял, что мои охранники несли тяжелую службу, и я переработался, объезжая посты. Опоздал же я всего минут на пятнадцать. 
    Достав из кобуры последний, пятый ствол, я положил его в сумку, сверху четырех, уже лежащих там пистолетов, и чуть подвинул начальнику – теперь принимай! Он, молча, посмотрел на пистолеты, явно пересчитывая их.  
    Оружие мне вернули через две недели, после очередного письма о том, что все недостатки устранены. Проверка оказалась, одним словом – серьезная проверка! Готовьтесь теперь сдавать зачеты по правилам применения оружия, - строго предупредил я своих охранников, раздавая им пистолеты обратно. А то вечно у вас в магазинах патронов не хватает, и чтобы сегодня же оружие было смазано! А я должен выслушивать замечания из-за вас, разгильдяи! 
    Между тем, долгожданное лето наступило своим чередом. В ту, вторую летнюю поездку, а Венгрию я оттянулся уже по полной программе, благо, большой милицейский начальник уже спокойно относился к моему временному отсутствию, а на работе был полный порядок. Понимая это, под благовидным предлогом основательно освоить венгерский язык, я намеревался провести там все лето, и эта затея удалась на славу! Той поездке уделю пару слов, чтобы было понятно, куда уходили с трудом заработанные деньги. 
    Взятая напрокат машина облегчала перемещение по стране, а знание языка, на котором я уже вполне сносно разговаривал, гарантировало благожелательное отношение со стороны местного населения. А главное – деньги! Чтобы не таскать наличность с собой, я открыл в Будапештском банке счет, и на полном серьезе стал поглядывать на недвижимость, прицениваясь – а сколько стоит однокомнатная квартира? Цены оказались доступными и, стоя на просторной лоджии двухкомнатной квартиры на Будайских горах, с хозяином которой я вел переговоры, я, потягивая Уникум, посматривал вниз, размышляя о том, что неплохо было бы провести остаток своих дней в безделье, любуясь на бегущий внизу к Черному морю Дунай. 
    Но, в те времена недвижимость еще не продавалась иностранцам, оставалось, только, совершить сделку через посредников, но связываться с ними я не захотел. А позже, когда законодательство изменится, квартира станет мне уже не по зубам. Но, и без квартиры веселья хватало. Заработанные праведным трудом деньги я раскидывал направо и налево, посещая и харчевни и костелы. В костелах, слушая концерты органной музыки, я думал о том, что “жить хорошо, и жизнь хороша”! 
    В один из дней, знакомый венгр, у которого я остановился, подозвал меня к радиоприемнику. Послушай, что творится у тебя на Родине! – предложил он. В эфире отчетливо слышалась частая автоматная стрельба и женские крики – то был налет чеченских банд на больницу в Буденновске. Говорите громче, ничего не слышу! – доносился голос Черномырдина. Это он с бандитами так разговаривает! – еще передернуло меня тогда. 
    Может быть, ты не понимаешь, что сейчас там творится? – волновался венгр, видя мое равнодушное выражение лица. Да нет, все понятно, как не понять! – ответил я ему. Стреляют там! Но, грешным делом должен признаться, что меня мало тогда волновали драматические события на далекой Родине. Там – стрельба, а здесь – веселая музыка доносится из каждой пивной! Но, все хорошее когда-то заканчивается, подошел к концу и мой очередной венгерский вояж. 
    По возвращении в Москву меня ждало приятное известие о том, что Калякин, желая упрочить положение охранного предприятия, нашел, по своим каналам,  еще двух кандидатов в охранники. Тех, которые хотели бы носить оружие, и для этого, даже готовых уволиться со своих прежних высоких должностей. Я не сильно удивился, узнав, что парни, которых он рекомендовал, оказались крупными предпринимателями, торгующими паркетом. 
    Рекламу их фирмы я буду видеть, в скором времени, в Москве на каждом шагу, что только радовало меня, так как продвижение вперед моих охранников упрочняло положение и охранного предприятия – становилось легче получать с них деньги. 
    С очередными кандидатами в охранники я встретился на нейтральной территории – на тихой и малолюдной улице. Рядом с моей Волгой остановились два черных блестящих джипа – новые Мерседесы. У первой машины номер был ноль-ноль-Один, а у второй – ноль-ноль-два. Дружные ребята! – отметил я про себя. Из машин показались молодые парни. Примерно одинакового роста и возраста, спортивного вида, подтянутые и загорелые, молодые люди, поневоле, заставили меня, с тоской, вспомнить о том, что каких-то восемь лет назад я и сам был таким же молодцом! Ах, годы-годы! Ребята представились – одного из них звали Артемом, другого – Сергеем. 
    Парни, явно привыкшие к деловой манере разговора, не отошли от своей привычки и на этот раз. Основательно, но быстро расспросив все детали предстоящего дела, они заявили, что их все устраивает и они согласны на мое предложение. Что, и сумма вас устаивает? – поинтересовался я, несколько удивившись, поскольку сумму-то я еще и не озвучил. Но, как выяснилось, благоразумный Калякин уже обо всем побеспокоился заранее. 
    Да, устраивает, нам передали, что с каждого человека причитается…, – тут Артем произнес такую цифру, что мне показалось, что я ослышался. Сумма оказалась ровно в три раза больше той, которую я запрашивал ранее. Очевидно, что более опытный Калякин лучше понимал истинную стоимость моего предложения. Да, именно так, - осторожно подтвердил я, еще не веря услышанной фразе, но поспешил добавить, - с каждого! 
    Мы спешим и, если можно, хотели бы закончить с этим делом побыстрее, - поторопили меня ребята. Я даже несколько разочаровался в сделке – слишком легко и просто в мои руки текли большие деньги. Мне хотелось бы еще поболтать с ними, о том, о сем, узнать их планы на будущее, послушать про их трудности в работе, но, парни явно спешили. Пришлось согласиться – готовьте деньги! Впрочем, поболтать с ними у меня еще появится возможность, в дальнейшем, и не раз.
    Деньги парни передали мне сразу – видимо, Матвей охарактеризовал меня, как надежного партнера. Запечатанные пачки зеленых банкнот распечатывались тут же, при мне, и пересчитывать их не было необходимости, казалось, достаточно их просто потрогать. Потом пошли и мелкие банкноты. Дело дошло до того, что мне стали передавать и мелочь, как сдачу, при покупке мороженого. 
    Да вы что – мелочь-то, зачем даете! – попробовал, было, я образумить своих новых охранников. Как для чего – расчет должен быть полным! – даже удивились они. Еще одни любители пунктуальности! – вздохнул я, вспомнив Калякина – тот тоже, норовил, в свое время, до последней копейки рассчитаться. Мелочные ребята - крохоборы несчастные! – сделал я свой вывод, но на лице изобразил подобие улыбки. 
    Еще бы -  в итоге, в моих руках оказалась совсем не мелочь! По тем временам, это была стоимость однокомнатной московской квартиры и, наверное, зря я ее не купил тогда! Да еще меня ждали ежемесячные выплаты, договориться о которых я сообразил уже сам, без помощи Матвея. Все шло к тому, что о ближайшем будущем можно было, не беспокоится. 
    Необходимые документы ребята пообещали подвезти через день, и я, не позволяя себе расслабиться, взялся довести дело до конца. Растет число охранников – оружие новое требуется!- объявил я большому милицейскому начальнику. Раз требуется – дадим! – благодетель давно уже, сквозь пальцы смотрел на все мои проделки, убедившись, что ситуацию я держу под контролем полностью. 
    Не мудрствуя лукаво, я решил сразу взять еще четыре пистолета, с запасом, увеличив общее их количество до девяти стволов. А то, вот завтра, придут на работу еще люди устраиваться, нежданно-негаданно, так, чтобы, не терять времени даром, лучше обо всем заранее побеспокоиться! – заботливо наметил я себе дело. А, раз оружие уже есть – тогда только деньги взять останется!- при воспоминании о деньгах я, уже по привычке, расплылся в широкой улыбке. Казалось, деньги сами рекой текли в мои карманы!
    За бумагами на новые стволы еще надлежало заехать на Петровку, но этот маршрут казался мне уже хорошо знакомым. Обычно я поворачивал под запрещающий знак, без тени смущения проезжал мимо всегда стоящего там милиционера и, повернув за угол, ставил машину на привычном месте. Никто меня не останавливал – наверное, принимали за своего. А я, похоже, и считался своим в те годы.
    В отделе, оформляющем документы, меня уже хорошо знали, и под шутки да прибаутки выписывали необходимые квитанции, нарочито делая ударение в слове “кобура” на первый слог. Получив документы на руки, с Петровки я гнал машину на склад МВД, за оружием.
    Почему-то, в тот момент на ум приходили выученные за долгие годы фразы по общественным наукам. “Блага изобилия польются нескончаемым потоком…”,  - повторял я про себя еще свежую цитату из учебника марксистско-ленинской философии. “…И осуществится великий принцип…”, - какой там принцип осуществлялся – мне становилось уже безразлично, а на языке вертелась все та же фраза про блага изобилия – нескончаемым потоком! 
    Воображение услужливо рисовало, куда именно я направлю потоки изобилия, и в радужном настроении я продолжал свой путь. “А на последнюю, да на пятерочку, куплю я тройку лошадей…”, - громко играла музыка в автомобиле. Завернув к бензоколонке, я щедро давал на чай пареньку, расторопно залившему бензин в бак моей Волги. 
    Уже на складе я придирчиво инспектировал установленный при входе пулеулавливатель, сравнивая его со своим, и склонялся к мысли, что мой, хоть и уступает этому по размерам и не сертифицирован, зато выполнен мастерски и куда более душевно. Одна только надпись “целься сюда” дорогого стоит! 
    Итак, очередное оружие было получено, а выдать его на руки Артему да Сергею уже большого труда не составляло. А два свободных пока пистолета были заботливо убраны мною в сейф – полежат пока, до лучших времен. Надо будет на стрельбы охранников своих свозить, проэкзаменовать их по всей строгости, - еще наметил я тогда. Но, стрельба скоро начнется и помимо моего желания.
    Да, многое мне удавалось в те годы! Но, пока я наслаждался, на моем безоблачном горизонте стали незаметно сгущаться тучи, неся с собой невзгоды, которые вскоре обрушатся на меня. Известно, что раз в первом акте на сцене висит ружье, то в последнем акте оно должно выстрелить. Что же тогда говорить про пистолет в кармане!
Начавшееся применение моими охранниками оружия направо и налево быстро заставит меня вспомнить и о земных заботах, и о степени своей ответственности за выданные пистолеты. Расцвет моих иллюзий достиг своего апогея, дальше – следовал неизбежный спад. И стрельба по воздушным целям лишь приблизит неизбежную развязку, да, по воздушным целям, но и не только по ним.   

                   Октябрь 2009 года

                                               *  *  *