За неделю до прихода весны по гражданскому и церковному календарям вышел приказ о продлении зимы. Жители города N не удивились, ведь они с детства были приучены ничему не удивляться. Многие понимали, что это может быть связано с неготовностью коммунальщиков к чему-то, и относились к этому с пониманием, ведь ровно половина жителей города работала в коммунальной сфере. С не меньшим пониманием отнеслись к ситуации и здешние коты. Они отложили начало брачного сезона на неопределённый срок.

Благо, городок был не самый южный, а потому весна позволяла себя задерживать, но только до поры до времени. Снега потемнели и уже готовы были смешаться с землёй. Солнце заглядывало нечасто, очевидно предпочитая здешним краям Турцию и Йемен.

Горожане приступили к выполнению приказа ещё до его официального объявления в единственной местной газете и на всех заборах. Больше всего они берегли остатки снежного покрова. Грузовиками стали ввозить снег, вывезенный месяцем ранее за город. Дети вместо макулатуры понесли в школы кубики льда. Их разбрасывали вокруг школы на уроках биологии.

Городское постановление не касалось окрестных деревень напрямую. Однако их жители на всякий случай не решались выпасать коров на едва зазеленившихся лужайках, продолжая скармливать им остатки сена. В магазинах по-прежнему торговали зимней одеждой — точно такой же, что по-прежнему была на всех горожанах. Чтобы граждане не могли узнать о погоде в других странах, был отключён интернет и газ. Последний — на всякий случай.

Весна всё чаще подумывала о бесповоротном приходе, но, видя людей в полушубках, испытывала неловкость.

Майские праздники было решено перенести на следующий год, а вместо Женского дня отметить День солидарности с научным прогрессом. Несогласных с солидарностью не оказалось, поэтому праздник решили сделать регулярным.

На научный прогресс возлагали немалые надежды. Уже через неделю после постановления было решено основать Институт искусственного нагнетания облаков (ИИНО). Оставалось только отправить запрос в столицу и ждать одобрения и финансирования. Так и поступили.

Пока научные методы не были пущены в ход, решили подойти к борьбе с весной творчески. Так в местной газете появился новый вариант песни «Пусть всегда будет солнце», где это самое опасное «солнце» было заменено нейтральным «трактор». Песня застольной не стала, но и отвергнутой не была. Так прошёл март и первая неделя апреля.

Теплело. Снег всё больше темнел, но учителя физкультуры по-прежнему ходили на работу на лыжах, даже не позволяя себе мечтать о велосипеде. Всё труднее было ходить в шапках, но тем бесценнее становился подвиг народа.

Усилиями коммунальщиков и школьников слой потемневшего снега удавалось сохранять, но к концу апреля сквозь него стало пробиваться что-то зелёное. Горожане могли бы назвать это травой, если бы помнили, что такое трава, с прошлой осени. Борьба с неуместной зеленью стала гражданским долгом парикмахеров. Не жалея сил, они ловко срезали каждую почку и каждый бутон, тщательно сохраняя зимний вид деревьев. Возвращение перелётных птиц не стало проблемой: издали они чуяли неладное и облетали город N стороной. Солнце всходило без выходных в положенное время, только стремилось поскорее уйти, чтобы не видеть происходящее.

Май прошёл примерно так же, как и март, и апрель. Только ходить в полушубках стало намного труднее, а потому гордость за беспримерный подвиг возросла сообразно подвигу. Почерневший снег, заботливо укрытый повсюду зонтами, пролежал до конца месяца. Труднее всего было бороться с цветами — они лезли и лезли, не проявляя никакой общественной сознательности.

Наконец, вечером 30 мая по радио было объявлено о прекращении действия приказа о продлении зимы. На следующий день были проведены масленичные гуляния, совмещённые с награждением наиболее сознательных горожан. Жителям было объявлено о смене формы одежды с зимней на летнюю. Лето в город N пришло по плану, ведь к нему коммунальщики оказались готовы.

 (24–26 марта 2024 г.)

                         * * *