Безрук Игорь


Девочка, облокотившись на деревянные, облупленные на солнце перила балкона, уткнув худенький подбородок в раскрытые ладони и расслабив плечи, смотрела вдаль с высоты тринадцатого этажа высотного дома.

Дом стоял на окраине города, и поэтому перед ней расстилалась безбрежная даль салатового цвета, над которой будто парил до чистоты прозрачный небосвод.

Чистота была настолько поразительной – кристально-голубой, с легкими белесоватыми прожилками над горизонтом, - что девочка долго не могла оторвать взгляда от его манящей поверхности.

Она считала, что небо не случайно такое чарующее и будто изначально создано для того, чтобы все обращали на него свой взор и поселяли там всякие замысловатые существа безумной человеческой фантазии.

Девочка думала об этом в последнее время очень часто: по дороге в школу, за неудобной партой, на любимом диване с обивкой под мореный дуб, - везде и всюду, где бродило ее еще до конца не познанное тело и вольный дух.

От этих мыслей она становилась рассеянной на улице, невнимательной на уроках, безучастной дома. Из-за этих мыслей опаздывала к первому звонку, невнятно отвечала на вопросы учителей, бесцельно слонялась после школы по городу.

Но, возможно, именно они, эти нелепые мысли, спасали девочку от бессмысленного прозябания на городском стадионе, где знакомые девчонки собирались лишь для того, чтобы тайком от взрослых выкурить сигарету, а мальчишки – поиграть в карты и догнаться пивом.

Сколько раз звали ее в свою компанию подруги, но девочка, поглощенная своими думами, забывала о приглашении сразу же, как только входила в квартиру и распахивала дверь на балкон.

Над ее постоянной отрешенностью потешались соседи и прохожие. Не однажды девочка краем уха слышала лукавые смешки и чувствовала исполненный брезгливости сверлящий спину взгляд.

Да и сегодняшний случай не выходил из головы. Учительница математики, Розалия Львовна, женщина надменная и вечно чем-то недовольная, вдруг ни с того ни с сего набросилась на нее, схватила за шиворот и стала судорожно трясти, восклицая:

- Недоделка! Недоносок! Ты чем на уроках занимаешься?!

Девочка испуганно глянула в остекленелые, вылезшие из орбит глаза учительницы, и невнятно, без всякого притворства произнесла: «Думаю…» - так тихо, что, казалось, сама едва услышала. Но Розалия Львовна обладала великолепным слухом, и ответ девочки не остудил, напротив, раздул огонь неприкрытого негодования. Розалия Львовна дико взвизгнула, рванула что есть силы девочку на себя и истерично закричала на весь класс:

- Вон! Вон, мерзавка! Она думала… Она думала!

И еще долго в ушах девочки звенело: «Кто вас только учит думать, философы!..»

При воспоминании об унижении у девочки снова, как и тогда за дверью класса, выступили слезы.

Ну почему так? Неужели нельзя иначе?

Необхватный небосвод молчал.

Неужели и в той прозрачной чистоте, в том заоблачном мире точно такая же несправедливость?

Девочка почувствовала сильное желание узнать, что же находится там, в той чистоте, в той глубине, в кристальной выси.

Ах, если бы она  умела летать. Ах, если бы умела…

Девочка поднялась, закрыла глаза, закинула высоко вверх голову, выгнулась, как струнка, до боли в мышцах и неожиданно ощутила, как поднимается над решетками балконных перил. Поднимается медленно, неторопливо. Воспаряет.

Неужели так просто? Стоит только захотеть, только страстно пожелать?! Не может быть!

Девочка поднималась все выше и выше. В голове просветлело, душа наполнилась невероятным желанием любви ко всему сущему: к пролетающей мимо сойке, к падающей пушинке, к пышным облакам, и состраданием к тем, которые остались внизу.

О, как она жалела их! Всех. Девочек, сосущих вонючие сигареты, мальчиков, звенящих сэкономленной на мороженом медью, и даже Розалию Львовну, ведь ей так не повезло с мужем, который ее оставил.

Это было необъяснимое ощущение. Непередаваемое ощущение легкости, умиротворения, блаженства, счастья. Такого девочка никогда не испытывала ранее там, на земле. В это ощущение не вторгался никакой другой мир. Она словно была в какой-то неосязаемой, но одновременно и осознаваемой оболочке, в которую не проникали извне ни посторонние звуки, ни заботы оттуда, из того мира, в котором она существовала до своего полета. Девочка была как бы под колпаком и вместе с тем за ним. Повсюду. Везде. И это «везде» - она чувствовала остро – было в ней, выходило из нее, выворачивая наизнанку тело, как бы разворачивая его наружу и выпуская изнутри огромный, беспредельный мир бесконечности, безвоздушности и чистоты. Ах, как здесь, в этом мире было просто, как покойно! И все, мнилось, было бы замечательно, если бы неожиданно рядом не раздался чей-то спокойный, по-обыденному безмятежный голос: «Здравствуйте».

«Здравствуйте»? «Здравствуйте»?! Откуда?!

Девочка удивленно открыла глаза и увидела напротив себя маленького мальчика лет шести в темной жилетке, синих шортиках и розовых гольфах, с зеленым шариком в руках.

Неужто и он способен летать? И он тоже?

Девочка недоуменно посмотрела по сторонам. Еще не верилось, что ее идиллия оказалась нарушенной. Но то, что открылось взору мгновение спустя, больше не вызывало сомнений.

Правее, метрах в двадцати от нее, неторопливо поднимался чудной мужчина в распахнутой на груди алой рубахе и со взъерошенными волосами. Его лицо выражало покой и счастье.

Откуда-то из-под ног, чуть не сбив ее, выскочил Пашка Еремин из 5-«А», отчаянный и задиристый хулиган. Пронесся мимо так быстро, что девочка успела заметить только его  дерзкую ухмылку и торчащую из кармана брюк резинку рогатки.

Потом в стороне проплыли вверх мальчик со скрипкой, девочка с куклой, пожилая женщина с набитой разной снедью авоськой. И вот уже то тут, то там, из дымки, из пелены облаков выныривали разные люди, знакомые и незнакомые, и возносились все выше и выше, выше и выше, исчезая из виду.

На руках усатых мужчин-кавказцев мимо пронеслись ярко размалеванные и пестро одетые девочки со стадиона; какие-то мальчики в шлемах космонавтов; одна, две парочки влюбленных, беременная женщина, пьяный мужчина с бутылкой в руке и даже Розалия Львовна под руку с огромным культуристом. Тут же, злобно рыча, мимо нее промчалась гоночная машина, пролетел истребитель и, звоном оглашая всю округу, простучал по невидимым рельсам старый-престарый трамвай, пестро разукрашенный, праздничный, веселый, увитый яркими цветными лентами, к которым на тонких ниточках были привязаны круглые и продолговатые воздушные шары. Как у того мальчика, которого она встретила вначале.

Вскоре весь небосвод заполонили парящие существа, и бывшее некогда безбрежным пространство стало вдруг таким ограниченным, что девочка то и дело ощущала то слева, то справа толчки, пинки, тычки, шальные подзатыльники.

А она все поднималась и поднималась, с каждым мгновением осознавая, что лететь дальше, до бесконечности больше не сможет. Да, может, и нет ее вовсе, той самой бесконечности. И ежели на подлете к границе раздела земной атмосферы и невесомости такая теснота, какая бывает только в переполненном помещении дискотеки, то там, у края оболочки, несомненно, давка, словно в городском автобусе в час пик.

От такого представления девочку даже передернуло. Вдобавок на глаза вновь попалась Розалия Львовна с блаженной улыбкой на устах. Появление нелюбимой учительницы словно переполнило чашу терпения. Девочка брезгливо скривилась, вздрогнула и почувствовала, как ее тело начинает наливаться  свинцовой тяжестью. И как только она явственно ощутила шевеление пальцев рук и ног, как только кровь горячим потоком застучала в мозгу, сила тяготения вернула все на круги своя. Девочка сорвалась и с невероятной скоростью понеслась вниз между возносящимися оболочками.

Не прошло и нескольких секунд, как она рухнула на свой диван с обивкой под мореный дуб и с облегчением распласталась на нем, широко раскинув руки и ноги.

С тех пор девочка больше никогда не летала.

                                              * * *

 


Чтобы оставить комментарий, необходимо зарегистрироваться
  • Очень красивый рассказ.
    А душевное состояние девочки - это что-то среднее между синдромом Лермита (сны наяву) и эскапизмом, при котором человек мысленно уходит в воображаемый мир, где ему комфортно. Такой вот способ психологической самозащиты.
    Часто у подростков, но бывает и у взрослых.

  • Большое спасибо, Аркадий

  • Уважаемый Игорь,
    Ваш рассказ отражает стремление человека к полёту, к светлому и чистому,
    Спасибо за него!
    Вспомнились сюжеты известных рассказов и кинофильмов, где тема полёта по-разному освещалась различными авторами:
    "Полеты во сне и наяву", вспомнил Наташу Ростову в романе Льва Толстого, где в разговоре с Сонечкой, услышанным Балконским, она мечтала о полёте. И, конечно же, вспомнил известный фильм «Барьер» (болг. Бариерата) — фильм-притча режиссёра Христо Христова. Фильм поставлен по одноимённой повести болгарского писателя Павла Вежинова о неспособности людей перейти через созданный ими самими барьер в сознании, суть которого в том, что мир может быть намного шире, чем приземлённый материальный быт. В основе трагического сюжета лежит любовная история в мистическом антураже и замечательный полёт героини и композитора в исполнении Иннокентия Смоктуновского.
    Но полёт, описанный в Вашем рассказе, он особенный, виртуальный, не похожий на все другие. Он немного близок к фильму "Оставленные" с Николасом Кейджем в главной роли, но только в деталях.
    Желаю удачи и успехов, Н.Б.

  • Большое спасибо, Николай, я рад, что рассказ не остался незамеченным

  • У каждого свой внутренний мир и свои ассоциации, свой поток сознания и свои цепочки связанных образов, но все мы в чем-то похожи и что-то в нас есть общее. Чтобы понять ближнего, нужно чувство «эмпатии». Мысли читать нельзя, но можно представить себя на месте другого человека и попытаться подумать, как он. Мы ставим себя на место девочки и чувствуем ее эмоции полета. Но никогда, никогда, никогда не надо думать, что ты понимаешь другого человека. У каждого человека свой язык, свои чувства, каждый понимает все по своему и влезть в сознание и шкуру другого человека не возможно. Однако мир – это зеркало и человек зеркало человека, мы друг друга отражаем и все-таки можем осознавать не только свои мысли, но и мысли ближних. В этом нам помогает творчество.
    С уважением, Юрий Тубольцев

  • Спасибо, Юрий

  • Уважаемый Игорь,
    Спасибо за интересный рассказ о внутреннем мире девочки, верящей в нечто чистое, красивое, вечное и стремящейся к этой чистоте!
    Конфликт её внутреннего мира с грубой окружающей действительностью показан на примере столкновения с учительницей математики.
    Понравилось описание ощущений девочки во время Вознесения, хотя не очень понятно,- что это было - мечта, иллюзия, взрыв фантазии или какое- то особое состояние, - вероятно, это не столь важно, а важнее побывать в этом приоткрывшемся мире ребёнка и ощутить чувство полёта.
    С наилучшими пожеланиями успехов в творчестве и новых рассказов,
    Валерия

  • Спасибо, Валерия! Конечно же это мечта, желание вырваться из мира обыденности, только девочка не учла, что там, куда наши фантазии и мечты устремляются, могут находиться мечты и фантазии и других...

Последние поступления

Календарь

Декабрь 2024
Пн Вт Ср Чт Пт Сб Вс
25 26 27 28 29 30 1
2 3 4 5 6 7 8
9 10 11 12 13 14 15
16 17 18 19 20 21 22
23 24 25 26 27 28 29
30 31 1 2 3 4 5

Кто сейчас на сайте?

Тубольцев Юрий  

Посетители

  • Пользователей на сайте: 1
  • Пользователей не на сайте: 2,326
  • Гостей: 614