Мендельсон Иегуда


Не забыть никогда… 

На скромной вывеске было написано "Психо-неврологический диспансер". 
И все. 
Повернул ручку, дверь плавно открылась. В небольшой ожидальне было пусто. 
Осторожно прикрыв за собою дверь, повернулся назад: на внутренней стороне ручки не оказалось… 
Потрогал – не поддается, заперта крепко. 
Вошла в белом халате не то медсестра, не то регистраторша. 
- Вы кто? 
- Я представился. 
- Пожалуйста, присаживайтесь. Вас скоро примут. 
За небольшим столом стул, а слева возле окна еще два таких же стула. 
Девушка присела за стол, что-то записывая в толстом журнале, и нажала кнопку сбоку от стола. Вошли два санитара в халатах с каким-то пакетом в руках. Указали на дверь справа: 
- Можете в той комнате переодеться. 
- Причем тут, переодеться? Я пришел на беседу, и мне скоро уходить. 
Они переглянулись. 
- Да, нет же, вам нужно переодеться, а потом уже подстрижем. 
- ??? Вы меня, наверное, с кем-то спутали. Доктор Лурье послал меня только для беседы… Я же Э…Д…М… 
Девушка посмотрела в журнал, оба парня подошли к ней и тоже заглянули через плечо. 
- Нет, все в порядке. Поторопитесь, у нас еще много работы. Пожалуйста, переоденьтесь побыстрее. 
В голове закружились предположения. 
"Вот, кажется, попался на удочку. Так никогда и не выехать на долгожданную, но пока неизвестную родину… Выйти отсюда невозможно. Два крепыша, да еще эта у телефона. Если буду сопротивляться, то точно загребут. И тогда наверняка не выбраться… Кажется, не зря о них говорят…" 
Нехотя поплелся в соседнюю комнатушку. Снял одежду. Развернул пакет. Полосатая байковая пижама и исподнее не первой свежести. 
Когда один стриг мою шевелюру ручной машинкой "под ноль", в голове вертелось, билось пойманной птицей: 
"Только бы не сорваться. Ведь они только этого и ждут. Это же провокация. Вот увижу врачей, все сразу выяснится… 
Бедная Л. А ведь она так умоляла добровольно не ходить сюда…" 

*** 

Палата на 8-9 коек, стоящих вдоль стен. Возле каждой тумбочка. На постелях под армейскими одеялами праздные пациенты. Спят или просто отдыхают. Стены голые, покрытые толстым слоем масляной краски. Два широких окна, выходящие во двор. Подошел к окну. 
- Да, вы не пробуйте. Пуленепробиваемые. Вот Вася три дня назад хотел выпрыгнуть, с размаху врезался, свалился без сознания. А стеклу хоть бы что… 
Голос вроде бы нормальный, участливый. 
За окном темнело. 
Решил ни с кем не общаться, отдохнуть, набраться сил для беседы с врачом. 
Прилег прямо в этой же пижаме. Кажется, задремал… 
Проснулся от легкого прикосновения. 
Пожилая медсестра с подносом для раздачи лекарств: 
- М… вам к сестринскому посту. Там делают уколы… 
-???. Сестра, тут недоразумение, меня не обследовали, и вообще я еще не говорил с врачом. 
- Вы пойдете?.. 
- Нет. Сначала требую беседы с врачом… 
Она спокойно раздала лекарства и вышла из палаты. Через пару минут вошли двое ребят в халатах, плотно облегающих их мощные торсы. Присели возле меня на койку: один справа, другой слева – и крепенько взяли меня за руки, под локотки. Я оказался зажатым, как в тисках. 
- Ну, что пойдем сами? Или вынести? 
Я понял бесполезность возражений. Придерживаемый с двух сторон, пошел к сестринскому посту. 
- Вот сюда, в нишу, где кушетка стоит… Сами спустите штаны, или помочь? 
Укол в ягодицу был сделан профессионально. Инъекция была болезненной, как огнем жгло. До сих пор в том месте затвердение. Но я только ойкнул... 
В палату пошел сам. Сел на кровать. 
Закружилась голова, страшно захотелось спать. Не помню, как рухнул на подушку… 

*** 

Проснулся от страшнейшей тупой боли в голове, как будто тисками сдавливали череп, а изнутри его разрывало. Полумрак. Только слабая синяя лампочка на стене над дверью. А в глазах какие-то черные пятна, полосы, белесые искры. Нащупал очки. Все равно в глазах мелькает, мерцает, трудно дышать и мучительная сухость во рту. Хотел кого-то позвать, а голос не слушается, с трудом ворочаю языком, который как сухая корка. 
- Пить…пить…пить, - еле слышное сипение вместо звука. 
С трудом сел, спустил ноги, нащупал тапочки. Попытался встать. 
И вдруг упал плашмя, прямо на лицо. Свалился мешком, тяжело стукнувшись об пол с каким-то мягким покрытием. Кто-то проснулся, вышел в коридор… 
Не могу подняться, лежу, как распятый, хорошо еще, что очки целы. А в голове с трудом "ворочаются шарики", мысли тоже замедленны, будто прорываются сквозь липкую патоку: 
"Как же это?.. Что со мною сделали?.. Что же будет?.." 
Из проема двери различаю женский голос: 
- А еще в истории написано "медик". Вот так медик, не знает, как действуют 100 мг аминазина в первый раз… 
Помогла подняться, усадила на кровать. Принесла воды. 
- Пейте, а потом – спать. Спатеньки, утро вечера мудренее… 

…Хочется думать, соображать, искать выхода из положения, но мысли скованы, заторможены, с трудом пробираются, как кляча с худой телегой через непролазную грязь. И опять – забытье… 
Вроде бы заставляли садиться на кровати и давали пищу. А вот ел ли я, не помню, все как в бреду, или дурном сне. 
Пришел в себя, когда за окном темнело. Голова гудит, в горле сухо, язык не ворочается. Не хочется ни говорить, ни думать, ни двигаться. Страшная усталость и апатия, мысли пробиваются с трудом, невозможно их собрать. 
"Вечер… Значит, скоро опять будут процедуры… Неужели вновь укол?!. Этого нельзя допустить.., тогда – конец…" 
Медленно, с неимоверными усилиями поднялся, придерживаясь за железную спинку кровати. 
Кажется, держусь на ногах. Теперь нужно незаметно найти дежурного врача. Ноги - стопудовые гири, их очень трудно передвигать даже мелкими шажками. Вечность,.. но вот я уже в коридоре. 
За столиком дежурная сестра, уже другая. 
- Вам что? 
- В туалет… 
- Вон прямо, третья дверь направо. Идите осторожно. 
И началось бесконечное путешествие по длинному коридору. Как корабль, потерявший управление, а кругом штиль, ни ветерка, и все паруса на мачтах безжизненно приспущены. Хочется идти быстрее, но ни тело, ни ноги, налитые тяжестью, не слушаются. Ползу, как черепаха. Минул дверь, ведущую в туалет. Хорошо еще, что мягкая дорожка и не слышны пудовые шаги. Иду дальше, поглядывая на двери. А приподнять чугунную голову даже на уровень глаз невероятно трудно, тем более, повернуть ее… 
Ищу таблички с надписями. И вот – "Кабинет дежурного врача". 
С трудом разворачиваю голову в сторону поста медсестры. Она что-то пишет, склонившись над столиком; меня не видит. 
Несмело без стука приоткрываю дверь в кабинет. Напротив большой стол под толстым стеклом. На нем вычурная чернильница, сбоку черный телефонный аппарат, а с другого края настольная лампа под зеленым стеклянным абажуром. На потолке слабая матовая электрическая лампочка в небольшом картонном абажуре. 
За столом сидит женщина в белом халате и аккуратной врачебной шапочке. Она что-то читает, видимо, увлекательное. 
На столе стопки историй болезни и чистые листки. 
Медленно вползаю, стараясь как можно быстрее исчезнуть из поля зрения медсестры. Или мои шаги, или какое-то движение воздуха привлекли внимание доктора. 
Женщина подымает голову и, еще не замечая меня, бросает: 
- Да, да, входите… 
Внезапно она, подняв взор, чуть приподнявшись с кресла, стала внимательно вглядываться… Минутная пауза и, встряхнув головкой, как бы отгоняя кошмар, произнесла: 
- Э..? Не может быть... Это ты?! 
Безумно кружится голова, тяжелые мысли стараются перегнать одна другую, извиваются как спрут, переплетая щупальцы воспоминаний… 
Мне плохо,.. дурно,.. кажется, я теряю сознание и сейчас упаду… 
Стройная фигурка выскальзывает из-за стола, бросается ко мне, бережно поддерживая, подводит к кожаному дивану… 

*** 

Она и красива, и умна, и привлекательна непередаваемой женственностью и артистичностью каждого отточенного движения. Девушка нашей мечты. Все при ней: и стройная фигурка, и роскошные чуть с рыжинкой каштановые волосы, взлетающие при гордом повороте точеной головки, и глаза… Ах, эти карие глаза... Кажется, они свели с ума всех. Не было ни одного студента или преподавателя, не обвороженных ею. Короче – королева курса. Столичная горожанка, и где нам, периферийным, даже мечтать о недосягаемой. Но все любовались ею и на занятиях, и на перерывах, и бегущей на остановку трамвая в те редкие дни, когда за нею не приезжал черный лакированный "ЗИМ". Особенно было приятно наблюдать за этим чудом природы на занятиях физкультурой или на военной кафедре, когда она вылезала из привычного кокона недосягаемости, отдаленности, избранности. 
Конечно же, и я был к ней неравнодушен, хотя она была также далека, как прекрасная Джина Лоллобриджида на экране. 

*** 

История с Наташкой измучила меня вконец, хотя я старался не думать о ней ни в институте, ни в спортивном зале, ни на студенческих танцульках. 
"Почему это все так должно было закончиться? Разве не было любви, бессонных белых ночей, замерзших ручек, отогреваемых на "вечном огне" Марсова поля или у меня на груди. 
А та ночь, незабываемая ночь на высотах Пулкова, когда она стала моею"… 
Цвела сирень, ее одуряющий аромат сводил с ума, какая-то ночная пичужка жалобно стонала в кустах. Чехословацкое демисезонное пальто, расстеленное на чуть влажной от ночной сырости траве, заменяло нам самое роскошное ложе. 
Пульсировали тела, пташкой трепетало и ее сердце, биение которого я ощущал так близко. Загорелые руки неумело ласкали сильное мужское тело, а головка искала свою любимую ямку на широком плече. Нам было хорошо, нам было чудесно. Пулково над огромным, сияющим ночными огнями городом. Бездонное ночное небо с угольками звездочек, и - колдунья луна, завораживающая нас. Но самыми очаровательными кудесниками были все же мы: я и она, она и я. Впервые наши тела слились воедино в том горячем порыве неподдельной страсти, которая возможна в двадцать лет, когда тебя переполняют рвущиеся наружу соки запоздалой весны. 
Моя первая девушка, моя бесценная женщина, еще не познавшая никого… 

А сейчас, после ночного дежурства… Ах, это дежурство… Я мстил всем, и за рану в сердце, и за обман ожиданий и фантазий, и за МОЮ Наташку, которая оказалась вовсе не такой уж моей. 
Утром оказалось, что мы любили на чисто засланной кушетке в процедурной. А под нею лежал заряд радиоактивного стронция для облучения раковых больных, который по оплошности не убрали на ночь… Бедная Рита. Тогда в страсти, доходящей до умопомрачения, в самом страшном бреду она не могла себе и представить, что это любовь… на излучении… 

*** 

Серые волны Финского залива сонно набегают на песок. Вокруг люди, наслаждающиеся коротким северным летом, необыкновенно жарким в этом году. Шумят, базарят, что-то жуют под раскрытыми зонтами. Устал. Расстроился ночным происшествием. Незаметно задремал под солнечными лучами, распластавшись на теплом податливом песке. 
Проснулся от какого-то шума. С трудом поднял буйную головушку и увидел молодых ребят, в кругу пасующих волейбольный мяч. Им весело, они спортивны и жизнерадостны, а я – я хочу спать, спать, забыться… 
"Какая же чудная фигурка у этой волейболистки, как она ловко перехватывает и точно посылает мяч. 
Что-то знакомое… Странно. Неужели, я ее где-то встречал?" 
Двадцать лет непобедимы, их не может сломить никакой удар, никакая усталость, если ты видишь стройную фигурку… 
Встал, распрямился, потянулся и зашагал упругой походкой к кругу играющих. Встал с края, нарочито не обращая внимания на нее, как бы говоря: "А мне не до вас. Вот поразмяться, ударить парочку раз по волейболу, в прыжке достать вылетающий из круга мяч…" 
Но всему свое время, - и как бы невзначай бросаю взгляд в сторону привлекательной незнакомки. 
- Лиля?! Лиля, это ты? Как сюда попала?.. 
Раньше мы никогда с нею даже не стояли рядом, никогда не беседовали, хотя многие девчата посчитали бы за честь пообщаться со мною. Но этот пляж, колышущиеся в гипнозе волны залива, летний день… 
В электричке ненароком коснулись друг друга. Проходя по узкому коридорчику, она внезапно приостановилась, глядя на мелькающий пейзаж в открытом окне. Ветер взметнул ее волосы, раздул легкий ситцевый сарафанчик, так ловко облегающий стройное тело, задев меня легким подолом. Как электрическим током пронзило все мое существо. По инерции, продолжая движение, коснулся упругого, теплого девичьего тела. Она слегка прижалась ко мне. Глаза в глаза. Бездна, каряя глубина, пропасть, так страстно влекущая тебя бездумно проситься с кручи в чудесном последнем полете… 
Волшебство близости очаровало и ее, такую недоступную, далекую и отстраненную все прошлые годы… 

*** 

Просторная квартира, обставленная по последней слову моде. Родители - профессора. Она – единственная и любимая дочь. Все было у нее. 
И даже жених, подающий надежды офицер КГБ. 
Импортная двуспальная кровать её родителей. Ортопедический матрац. Свежие льняные простыни и бархатный старинный балдахин, прикрывающий это ложе. 
Она любила меня. Она безумно влекла меня. Совершенное загорелое тело с шелковистой кожей. Бьющееся птичкой в клетке сердечко, готовое вырваться наружу. Ласковые неумело-детские объятия, сладостные поцелуи. Страсть играла свой бал. И все же, где-то шестым чувством я контролировал себя, хотя ужасно хотелось отдаться безумию чувств… Мягкие, податливые, как переспелые малины губы. Осиная гибкая талия, упругие девственные груди, - все это сводило с ума. Наверное, и я был для нее также привлекателен и желанный. 
- Милый. Мой дорогой Э.., я так хочу тебя… Ты мой первый мужчина… Я не знаю, что со мною происходит, наверное, потом я буду горько переживать… Но сейчас, я очень, очень хочу тебя, всего тебя… Мне кажется, что я могла бы поглотить тебя всего … 
- Почему ты будешь переживать? Ведь любим друг друга… 
- Но, мой бедный жених. Через месяц у нас назначена свадьба. И вдруг – такая странная игра судьбы. Ты мне нужен…Ты сегодня мой и только мой. 
Я случайно встретила тебя на пляже. Но разве это случайность? 
Разве, дорогой, ты не моя судьба?!. 

*** 

Я так и не тронул ее, хотя это стоило мне сверхчеловеческих сил. 
Страшная боль стянула в спазме низ живота, я не мог разогнуться, хотя семя и пролилось на чистые простыни… 

*** 

…Фигурка в белом халате выскальзывает из-за стола, бросается ко мне, и, поддерживая, подводит к кожаному дивану возле стола… 
- Э.., я все помню. Я узнала тебя в этом страшном обличье. Видимо – все же аминазин… Ты тогда просто спас меня. Не сломал жизнь, за что я тебе вечно благодарна. Я никогда не забывала ни тебя, ни той ночи… 
Ты сиди, и - ни слова… Я сама буду колоть тебя, а ты, ты ведь у нас артист, милый мой, и ты будешь изображать тот первый укол… 
Звонок на пост. Вбегает медсестра. 
- Л.Ю., извините, он без спросу вошел к вам, а ведь сейчас больному надо делать очередную инъекцию. 
- Это хорошо, что пациент пришел. У него аллергия к аминазину, но… указание – есть указание. 
Я сама буду ему вводить, приготовьте инъекцию. Вводить надо постепенно, медленно и очень осторожно, иначе потеряем его, а потом не оберешься хлопот с органами… 

Последующие дни Лиля лично делала мне инъекции. Как это она ухитрилась добиться, ведь дежурила не ежедневно, я не могу понять и до сих пор. 
25 инъекций. Введя иглу в ягодицу, каждый день с другой стороны, в течение несколько минут впрыскивала раствор. Это тоже было нелегко переносить, но все же дистиллированная вода не аминазин… 
Ее нежные руки бережно касались моего тела, когда я лежал вниз лицом на кушетке, даже не видя спасительницу. 
Со мною она не разговаривала. 
А на вопросы персонала, как она может выдерживать, отвечала: 
- Мы врачи должны сделать все для спасения даже одной жизни. Вы ведь знаете, что такое аллергический шок… 

Одно благое дело, единственная победа над своим дурным началом может спасти нам жизнь. 



Чтобы оставить комментарий, необходимо зарегистрироваться
  • ДОРОГОЙ ИЕГУДА, НЕ ВЕРИТСЯ, ЧТО ВЫ ВНОВЬ С НАМИ! ЧТО ВЫ ВЕРНУЛИСЬ ДА ЕЩЁ С ТАКИМ БЕЗУМНО ИНТЕРЕСНЫМ РАССКАЗОМ. КАК Я РАДА ВСТРЕЧЕ С ВАМИ! А ПОЧЕМУ ВАС ТАК ДОЛГО НЕ БЫЛО? ГДЕ ВЫ ПРОПАДАЛИ? МЕЖДУ ПРОЧИМ ВАШИ КОНСУЛЬТАЦИИ ПО РАДИО РЭКА, В ПРЕЖНЕМ ЕГО РЕЖИМЕ РАБОТЫ, БЫЛИ ПОЛЕЗНЫМИ И ИНТЕРЕСНЫМИ. ОЙ, А РАССКАЗ ВАШ, УБИЙСТВЕННЫЙ. НО, ОСТАЛИСЬ ВОПРОСЫ, КАК, ПОЧЕМУ, ГЕРОЙ РАССКАЗА ПОПАЛ В ПСИХУШКУ И, КАКОВ ФИНАЛ? ОН ВЫРВАЛСЯ ИЗ ЭТОЙ ЛОВУШКИ? СПАСИБО ВАМ. ПОЗДРАВЛЯЮ С НОВЫМ 2019 ГОДОМ! СЧАСТЬЯ, ЗДОРОВЬЯ, ВДОХНОВЕНИЯ И, ДОЛГОЛЕТИЯ!!! ВЫ ЖЕ ОТНОСИТЕСЬ К ДЕТЯМ ВОЙНЫ!
    С БЕЗГРАНИЧНЫМ УВАЖЕНИЕМ - АРИША.

  • Ну вот, снова вляпались, теперь в связи с убийством журналистов в ЦАР. Причем так грубо! Даже убить по-человечески не могут:

    https://www.bbc.com/russian/news-46837477

  • Не верю глазам своим! Иегуда Мендельсон! Как в добрые старые времена, не хватает Юрика Чекалина для полноты картины. Правда, опус показался знакомым, кажется, это из архива. Или я ошибаюсь?
    А в принципе, мог бы получиться синопсис фильма. Не "полет на гнездом кукушки", конечно, но не хуже многих. Тем более не без эротики.

    Комментарий последний раз редактировался в Четверг, 10 Янв 2019 - 21:46:33 Аарон Борис
  • Хорошо описан нормальный такой, само-собой естественный советский кошмарик. Вот только профессора Снежневского не упомянули с его во веки веков проклятой "вялотекущей шизофренией".
    И удивительное дело: народ уже шизеет от ностальги по всему эому, по тому раю, который они потеряли. Даже те, кто в нём успели пожить.
    Дарвин ошибался, производя людей от животных. Ни одна скотина не способна так тосковать по палке.
    А вот Пушшкин был прав:
    Что люди? Жалкий род,
    Достойный слёз и смеха!

  • Автору спасибо! Миновали ли нас времена принудительного лечения, или ждет рецидив? Когда понимаешь, в какой стране мы жили, то становится жутко.

  • - Не миновали, к сожалению, на просторах бывшего СССР времена принудительного “лечения”. А судя по многочисленным сообщениям в СМИ это, с позволение сказать, “лечение” приобрело ныне куда больший, нежели это было в СССР, размах. Если в СССР такое "лечение" применяли исключительно для нейтрализации в общем-то малочисленных инакомыслящих (диссидентов), то после распада СССР этими наработками советских правоохранителей стали широко пользоваться многочисленные банды уголовников, включающие в себя и чиновников, и нотариусов, и правоохранителей, и "врачей" психиатров:

    9.04.2008 - Психиатрия на службе у черных риэлторов. Признание недееспособности становится в России распространенным способом лишения жилья
    http://stringer-news.com/publication.mhtml?Part=50&PubID=9113

    28.12.2007 В Москве задержана банда психиатров, отбиравших жилье у одиноких людей
    http://domik.ua/novosti/zaderzhana-banda-psixiatrov-otbiravshix-zhile-u-odinokix-lyudej-n29884.html

    30.01.2018 - О креативе черных риэлтеров. И о психиатрах, которые снабжают черных риэлтеров квартирами пациентов.
    https://gabtatiana.livejournal.com/80837.html

    Недобровольная госпитализация в психиатрическую больницу Ларисы Ивановны Арап, члена Мурманского отделения Объединенного гражданского фронта.
    https://ru.wikipedia.org/wiki/Госпитализация_Ларисы_Арап

    Комментарий последний раз редактировался в Пятница, 11 Янв 2019 - 19:43:22 Кравченко Валерий
  • Спасибо автору за рассказ!
    Главному герою повезло… Однако, сколько было тех, у кого не оказалось подружки, или знакомого санитара в психушке? Скольких закололи до сумасшествия? А ведь это равносильно смерти!
    И что это за такая страна, где уничтожать людей почетно и этим занимаются целые полчища профессионалов? От администрации президента, и заканчивая сержантом ППС.
    “Покажите мне такую страну…” Спел однажды классик. Чего стоит человеческая жизнь в России? Плюнуть и растереть. За 10.000 березовых опилок тебя грохнут не задумываясь. Дай объявления с таким текстом: “Нужен меткий глаз, цена договорная”...
    Пособие о том , как сажать в психушку в советский россии есть у незабвенного Булгакова (Мастер, Лиходеев). На нём видимо и основывались в СССР. Научи дурака сажать умных в психушку - он и лоб разобьет.
    Сажать в психушку, травить мученическими ядами: полониями, новичками, на кол сажать, подвешивать за гениталии… Страна садистов и извращенцев. А еще - неисправимых лгунов!
    Н.Б.

  • - Не М. Булгаков был автором идеи создания карательной психиатрии в СССР. Творцами этих злодеяний были функционеры ВЧК во главе с Ф.Э. Дзержинским, Я.Х.Петерсом и иже с ними:

    «…Принимая во внимание болезненно-истерическое состояние обвиняемой… изолировать М. Спиридонову от политической и общественной деятельности на один год посредством заключения ее в санаторий...».. – Из Приговора по делу левых эсеров Верховного революционного трибунала при ВЦИК под. председательством Я. Х. Петерса, «Правда» от 25 июля 1918 г.

    «Надо снестись с Обухом и Семашкой [В.А. Обух (1870 - 1934), Н.А. Семашко (1874 – 1949) – организаторы системы здравоохранения в СССР. – Прим.] для помещения Спиридоновой в психиатрический дом, но с тем условием, что бы оттуда ее не украли или не сбежала. Охрану и наблюдение надо было бы сорганизовать достаточную, но в замаскированном виде. Санатория должна быть такая, чтобы из нее трудно было бежать и по техническим условиям. Когда найдете таковую и наметите конкретный план, доложите мне». – Ф.Э. Дзержинский начальнику Секретного отдела ВЧК Самсонову от 19 апреля 1921 г.
    Подробнее: Меленберг А. Карательная психиатрия. Новая газета,18.08.2003

  • Уважаемые господа,
    рассказ " НИКОГДА НЕ ЗАБЫТЬ" мне представляется, как редкий пример описания методов карательной психиатрии в бывшем СССР, когда инакомыслящих и диссидентов подвергали насильственной госпитализации и так называемому «лечению»:
    ЛГ приходит на прием в диспансер на консультацию к врачу, но оказалось, что его уже ждали, его госпитализируют и вводят большую дозу аминазина. Спасло его от последствий курса принудительного лечения то, что он встретил там коллегу, которая в благодарность о событиях в молодости, смогла ему вместо сильно действующего психотропного препарата вводить физраствор. Но вот причина, - почему ЛГ был помещен в «психушку», на мой взгляд прозвучала невнятно: если это был упомянутый «отлет в Израиль», то обычно этого бывало недостаточно, надо было быть ещё и диссидентом, как Н. Горбаневская, В.Новодворская и мн.др., прошедшие подобное принуд-лечение. Или как-то проявить себя в оппозиционном отношении к режиму, через эти экзекуции прошли многие инакомыслящие. Так что при возможности прошу автора доработать эту небольшую оплошность в тексте.
    Видимо, в рассказе г.Мендельсон использовал случаи из своей медицинской практики, - и в старой версии сайта на его странице представлены не менее любопытные истории. И вот пример-
    ПСИХИЧКА или СТРАШНЫЕ ПОДРОСТКИ (рассказ, 2005 г., более 26.000 прочтений), Линк-
    http://old.andersval.nl/index.php?option=com_content&task=view&id=309
    Если на Гугле набрать "Карательная психиатрия", то там много интересного про злоупотребления психиатрией, в том числе и в политических целях,- в частности, умышленная экскульпация граждан, по своему психическому состоянию не нуждающихся ни в изоляции, ни в психиатрическом лечении. Например:
    Ван Ворен Р. "О диссидентах и безумии: от Советского Союза Леонида Брежнева к Советскому Союзу Владимира Путина / Пер. с англ. К. Мужановского; предисл. И. Марценковского. — Киев: Издательский дом Дмитрия Бураго, 2012.
    Напомню, что одним из первых случаев злоупотребления психиатрией в политических целях стало задержание в 1836 году русского философа Петра Чаадаева, (1794—1856) выступавшего с критикой власти. Опубликованное в 1836 в журнале «Телескоп»первое «Философическое письмо» Чаадаева было расценено властями как текст антипатриотический, направленный против складывавшихся тогда концепций официальной народности.
    В связи с этим письмом императору Николаю I был направлен доклад, на который император наложил резолюцию, что содержание письма представляет собой «смесь дерзостной бессмыслицы, достойной умалишенного...». «Расстройство ума» Чаадаева стало предметом письма шефа жандармов Александра Бенкендорфа московскому военному генерал-губернатору князю Дм. Голицыну. После этого Чаадаев был объявлен умалишённым!
    В.А.

    Комментарий последний раз редактировался в Вторник, 8 Янв 2019 - 21:58:25 Андерс Валерия
  • Душа - это бог, нашедший приют в теле человека. Душа - стекло. Бог - это свет, проходящий через стекло. Душа - это орган, которого мы не видим, но очень хорошо чувствуем. Душа, как бриллиант, ценится по чистоте. Но разве может быть свободным дух в столь уязвимом теле?! Автор своим рассказом доказывает, что может. Ретроспективный поток сознания - воспоминаний раскрывает душу героя. Обнаженная душа персонажа - вторая сторона создателя. Красота мира начинается с красоты души, которая раскрывается сквозь призму дорогого герою прошлого и сопричастности, сопереживания своей судьбы, соприкоснувшейся в далеком прошлом с судьбой врача. Жизнь персонажа входит в конфликт с его внутренней жизнью, но конфликт сглаживается и решается обнаружением в самом неожиданном месте близкой души. Герой рассказа имеет широкую душу, и за душой богатый жизненный опыт порядочного, благочестивого, богоугодного, благодатного человека, что может подтвердить встретившая его подруга молодости. Читатель сразу начинает испытывать к герою уважение и внимание. Врач руководствуется принципом, что лучше наставить и спасти одну душу, нежели владеть всем, что есть на земле.
    С уважением, Юрий Тубольцев

    Комментарий последний раз редактировался в Вторник, 8 Янв 2019 - 17:34:16 Тубольцев Юрий
  • Когда человек испытывает эмоциональное тяжёлое потрясение, его состояние напоминает психологический "взрыв". Главный герой, пациент психо-неврологического диспансера попал в западню... Осторожно повернув ручку, явно ожидал помощи, рассчитывал на беседу, но в психо-неврологическом диспансере работают не милые девушки-психологи, а суровые врачи, у которых всё по инструкции, серьёзное лечение с таблетками и уколами. Во время медикаментозного лечения можно справиться с внешними требованиями, но это не время для дум, размышлений, переоценки ценностей... Из подсознания выбиваются яркие моменты наслаждения, мужских открытий и здоровых желаний. Тем более, вдохновительница находится совсем рядом, в кабинете дежурного врача...
    Вначале повествования есть сцена, где главный герой снимает с себя одежду, но в процессе рассказа он оголяет и свою душу.

Последние поступления

Кто сейчас на сайте?

Рузин Эдгар  

Посетители

  • Пользователей на сайте: 1
  • Пользователей не на сайте: 2,326
  • Гостей: 491