(Отрывок из повести «Остров Больших Абрикосов»)

Однажды ранним утром Клер обнаружила на капоте машины букетик цветов. Цветы были подобраны со вкусом, а их аромат напоминал запах ее любимых духов. Это было очень трогательно. Она невольно присматривалась к окружающим мужчинам, надеясь на то, что взглядом, интонацией, невольным намеком незнакомец обнаружит себя. Шло время, и она привыкла к этому безымянному проявлению внимания. Розыгрыш? Не похоже. Розыгрыши такими долгими не бывают. «Быть может, робкий влюбленный мальчик? – предположила она. - Только этого не хватало!». Даже пришла совершенно бредовая мысль: «Не муж ли это?!». Всё чаще и чаще она приходила к мысли, что ее брак исчерпал себя. Было искренно жаль и его и себя. По имеющимся у нее сведениям он не отличался безупречным поведением, и её иной раз забавляли фантазии при объяснении того, где он был. Этого она не знала, а вот с кем – знала точно. А он этого не подозревал. И вдруг цветы перестали появляться. Последний букетик увял. Потом засох. И даже в таком виде он был очарователен, и она не решалась его выбросить. Что-то случилось неладное – решила она. Через месяц снова появились цветы. Ах, эти цветы! Они будоражили воображение и не давали покоя.
В этом уголке Острова, в котором она любила проводить свой отпуск, всё было особенным – архитектура, манера говорить, акцент мышления и даже поведение людей. Пора отпусков – особая пора. Это обособленная вставка в жизнь, в которой люди скупые неожиданно для себя становятся щедрыми, осторожные – авантюристами. Многих охватывает жажда любовных приключений, и они мысленно становятся моложе. В этом гигантском маскараде все немного сходят с ума.
Клер приехала ближе к вечеру. Она поселилась в отеле небольшого курортного городка. О том, куда едет, никому не рассказывала, потому что хотелось побыть одной вдали от друзей и подруг. Просто одной – и всё! Проснулась с ощущением полной свободы. А утром снова обнаружила на капоте машины цветы. На этот раз она действовала решительно – на месте, где лежал букет, оставила записку. В ней было одно слово: «Назовитесь». Ответ не заставил себя долго ждать. Прочла: «Сегодня, в шесть вечера, в ресторане «Ностальгия».
Когда она вошла в зал, мужчина средних лет, сидевший за одним из столиков, тотчас же встал и пошел к ней.
- Добрый вечер, мадам Клер, прошу вас, - он отвел ее к самому дальнему столику на террасе и сел напротив. - Пришли посмотреть на сумасшедшего? Он перед вами.
Незнакомец демонстративно принял позу, при которой, как ему казалось, ей было удобно рассматривать его. Нос, занимавший слишком много места, и маленький рот с пухлыми не по возрасту губами, и слишком густые брови, и глаза чуть на выкате не отличались красотой. Но эти «некрасивости», собранные вместе, делали его привлекательным. Хоть и не настолько, чтобы понравиться Клер. Скрывая досаду, она улыбнулась. Всё-таки ни от кого за всю свою жизнь она не получала столько цветов.
- Ну, как? – с сочувствием спросил он.
Клер с удивлением глянула на него: он мимикой изобразил степень её разочарования, и это было настолько забавным, что она, пытаясь сдержанно улыбнуться, захохотала.
Ей показалось, что когда-то видела его, и сказала об этом.
- Странно и очень. Я подумал то же самое, когда впервые увидел вас.
И добавил:
- Я знаю, что вас зовут Клер.
- Ваше имя?
- Лонс… Меня зовут – Лонс.
Рядом возник официант и вопросительно посмотрел на них. Они заказали кофе.
Притягательная сила была в его голосе – он завораживал необычным тембром. Слова звучали проникновенно, и хотелось слушать. Глаза его сияли. И они были добрыми, как у мужчины, который когда-то захаживал в ее девичьи сны..
Принесли кофе. Лонс, сделав несколько глотков, попросил разрешение закурить. Потом, оставив ее, подошел к недавно появившимся музыкантам и вернулся с гитарой. Тронул струны.
- Вас зовут Клер? – спросил для того, чтобы прозвучало имя.
- Клер, - согласилась она.
- Клер, - повторил он, и это прозвучало как нежный аккорд.
Перебирая струны, запел. У него был приятный баритон. Она попросила спеть еще что-нибудь. И снова ее имя аккордами предшествовало романсу.
- Откуда эти стихи и музыка? Никогда не слышала.
- У меня есть друг – он тоже архитектор. Это его стихи. А музыка?.. Балуюсь иногда.
Умная и красивая женщина, которая ему безумно нравилась, проявила к нему интерес. И Клер – та самая Клер, испытавшая разочарование при знакомстве, смотрела на него с нескрываемым удивлением и признательностью. Лонс был счастлив.
К ним подошел один из музыкантов.
- Вы мне можете уделить немного времени? – спросил он. - Разумеется, если не возражает ваша дама.
Клер утвердительно кивнула. Лонс поблагодарил за гитару, и они, прихватив ее с собой, ушли.
Его отсутствие затягивалось, и она почему-то стала нервничать – у нее появилось желание быть рядом. «Неужели я так нуждаюсь в его обществе?» - недоумевала она. Вернулся Лонс.
- Простите меня ради бога! Сумасшедший парень с удивительным слухом. Он записал все, что я напел и просил продиктовать слова. Отказать ему я никак не мог.
Пурпурный закат разлился по горизонту. Казалось, это огненная лава. По мере остывания она меняла цвет, стекая за земной предел. Музыканты настраивали инструменты, и под этот сумбурный аккомпанемент блекли краски заката и исчезали.
Они сидели спиной ко всему остальному миру. Толпа яхт, собравшаяся у мола, ощетинилась оголенными мачтами. Колония чаек, разленившихся попрошаек, ожидающих милости от посетителей, белела неподалеку. Некоторые из них, уставшие от безделья, взлетали и, сделав несколько кругов, возвращались. Море удобно разлеглось и безмолвствовало. Манящая бесконечность уходила за горизонт. Сумерки зажгли первые звезды и огни на рейде. И вдруг – взрыв, и сотни разноцветных ракет раскрасили небо. За ним последовал второй и третий.
- Как я испугалась! – призналась Клер. – Вы знаете, когда была маленькой, мы жили в Кленсо. Это небольшой городок на Западе. Мало кто его знает. А наш дом был на окраине, и рядом начинался лес. Иногда возникали пожары. Поэтому построили высокую вышку, чтобы выявлять место возгорания. Однажды я испугалась грозы и…
Она увидела его полные удивлением глаза. Взгляд был таким, что она растерялась и умолкла, и тогда он продолжил за нее:
- … спряталась на вышке и уснула.
- Лонс Вирт? – неуверенно спросила она.
Он дружил с её старшим братом, и часто бывал у них дома. Его семья покинула городок, когда ему было двенадцать лет. А Клер в то время было восемь. Нахлынули воспоминания. Оказалось, её родители до сих пор живут в этом городе и в том же доме.
К досаде Лонса и Клер два официанта стали накрывать соседний стол, хотя на террасе было еще мало посетителей и большинство столов пустовало. И это удивляло. Наконец, они ушли, оставив роскошно сервированный стол. Глядя на него, Лонс спросил:
- А почему бы и нам не поужинать?
Не дожидаясь ответа, сделал приглашающий жест официанту. Ознакомившись с заказом, тот с удивлением посмотрел на них, ушел и долго не появлялся.
- Каково?! – возмутился Лонс.
Клер придержала его руку, когда он хотел встать.
- Мы никуда не спешим, не правда ли?
Официанты принесли на соседний столик свечи и зажгли их. По всей вероятности, ожидали очень важных гостей. А им до сих пор ничего не принесли. Это было уже слишком! Лонс с возмущением встал и сразу же сел на свое место, потому что, наконец, появился их официант. Он был не один – впереди шел какой-то толстяк, а шествие замыкал уже знакомый музыкант. Все они, вызывая недоумение, приветливо улыбались.
- Господин Лонс, - сказал толстяк, - извините за то, что вам пришлось ждать, но так сложились обстоятельства. Мы надеемся, что вы и ваша очаровательная дама (поклон в сторону Клер) не откажете просьбе дирекции ресторана и наших музыкантов пересесть за этот стол (кивок в сторону соседнего стола), который накрыт специально для вас. Мы в восторге от вашей музыки, и просим разрешить нашему оркестру исполнять ее. И, кроме того, предлагаем вам завтра в удобное для вас время, если не возражаете, придти для подписания контракта. Я – исполнительный директор. Зовут меня Дин. Приятного вам времяпровождения.
Они поклонились и ушли.
Лонс и Клер некоторое время сидели молча. Потом пересели. Стол удивлял изысканностью и красотой.
- Что вы скажете?! – приходя в себя, пробормотал он, сразу заметив, что по привычке сказал «вы».
- Нет слов, - тихо ответила она.
Какофония звуков прекратилась – оркестранты закончили настройку инструментов. Наступила тишина, и оркестр по установившейся традиции исполнил бравурную мелодию – визитную карточку, с которой всегда начинал свое выступление.
- Господа, - сказал дирижер, - сейчас будут исполнены танго и романсы, которые написал наш гость композитор Лонс. Эти произведения исполняются впервые.
Прочтение музыки было безупречным. Певица, у нее было низкое контральто, довольно хорошо пела, заглядывая в лист бумаги с текстом. Но что вытворяла флейта!
Он наполнил бокалы и предложил тост:
- За тебя, Клер, ты приносишь удачу!
У любви свои законы, и они влияют на ход времени, делая его крайне неравномерным. Лонс впервые за весь вечер посмотрел на часы, услышав глухие раскаты грома. Было поздно..
- Нам пора, - сказала Клер, - если не хотим здесь заночевать.
Они миновали ярко освещенные улицы, примыкающие к набережной. Кривые почти безлюдные старые улицы были удивительно колоритными. Однажды их руки случайно соприкоснулись, и Лонс задержал ее руку в своей. Она не попыталась освободить ее.
Появился ветер. Тучи черно-лиловым пологом закрыли звездное небо. Деревья зашелестели громко и сердито. Вдруг наступила тишина, которую сменил шорох водопада – пошел дождь. Клер и Лонс успели укрыться под огромным козырьком у входа в ее гостиницу.
- Ура! Мы успели! - ликовала Клер.
Воздух наполнился ароматом умытой земли, листьев, трав и цветов. Брызнули водосточные трубы, захлёбываясь пеной. Ручейки, по-змеиному извиваясь, ползли к ногам, находя только им ведомый путь. Потом они сомкнулись, образуя лужи.
- Перейдем в соседнюю лужу, - предложил Лонс, - она не такая глубокая.
- Пошли ко мне... Куда ж ты пойдешь в такой дождь?!
Оставляя мокрые следы, они поднялись на второй этаж. Вошли в ее номер. Клер сняла телефонную трубку.
- Я вызову такси, - предложила она.
Он отрицательно покачал головой и сказал:
– Мой номер этажом выше.
Через некоторое время позвонил:
- У меня есть бутылка вина. Мне одному не одолеть. Нужна твоя помощь.
Первое, что она увидела, когда вошел Лонс, это цветы – те самые.
- Как называются? – спросила, принимая букетик.
- Альпийские фиалки…
Он взял ее руку и легко, как в танце, потянул к себе. И все было удивительным, как в далекие времена, когда поцелуй для нее был вершиной сладких потрясений. «Кажется, я схожу с ума» - подумала Клер. В ее жизнь входило что-то неведомое и долгожданное, заполнявшее пустоты в душе, о которых она даже не подозревала.
Наступило удивительное время.

Из отпуска они возвращались вместе. Два часа пути – и они въехали в город.
- Так и быть, Лонс, подвезу тебя. Где ты живешь?
- Чашечку кофе? - предложил он, когда машина остановилась возле его дома.
Поднялись по лестнице на второй этаж, и он гостеприимно распахнул входную дверь.
Клер вошла в полумрак. Он раздвинул тяжелые шторы – и они оказались в большой светлой комнате. На одной одной из стен в два ряда висели портреты. Она удивилась.
- В каждом архитекторе живет и умирает художник, - пошутил Лонс. - Это мои друзья и близкие мне люди. 
И ушел готовить кофе.
Она знакомилась с его окружением - читала имя и фамилию под каждым портретом и всматривалась в лица. И вдруг под одним из них прочла "Счастье". Это был ее портрет.