Ирина Вайнер Пока мы живы – мы помним! В память о страшной кровавой войне 1941 - 1945 ЗДРАВСТВУЙ, БОЕВОЙ ДРУГ! Здравствуй, боевой друг! Вновь я слышу эти слова, И память всколыхнула вдруг Страшные те года... Здравствуй, дорогой друг! Пронеслось столько лет, Оглянись, посмотри вокруг, Многих, да, многих уж нет... Как мы выжили? Не знаю, Пройдя по грудам тел и рук, Как раны рваные сжимали, Ты помнишь это, верный друг? Вот стоим мы плечом к плечу, В тесный собравшись, круг И, глотая слёзы,
"Июнь. Сорок первый", - надпись карандашная на обороте. Юная и красивая, стоишь, смущена немножко, Руки на этажерке. Взгляд светел твой, беззаботен, В нём отголосок эпохи, в платье ты, в босоножках. Фотоаппарат, деревянный треножник, студия с печным отопленьем, Пейзаж на стене черноморский, катятся волны игриво, Пошутит: "Вылетит птичка", - фотограф сейчас с умиленьем, Нырнув под чёрную тряпку, крышку сняв с объектива. Действо свершилось. Минута - и вот ты в вечность попала. По улицам, залитым солнцем, вдоль низких домов опрятных Домой ли пойдёшь по Бресту,
Когда звучит «Прощание Славянки»,Он молодеет лет на пятьдесят.Солдат держать старается осанку,Медали на груди его блестят.Солдат сегодня в воинской огранке,В душе он, как и прежде, командир.Вот только экипаж его не в танке –Давно покинул этот грешный мир.Солдат, встречая новый день Победы,За них поднимет боевых сто грамм.Все трудности военные и беды, Делил он вместе с ними пополам.Идёт солдат на праздничном параде – Дождался он ещё одной весны.Он ради нас, он нашей жизни радиПрошёл все эти ужасы войны.А мы, в поклоне головы склоняем – Людская
Годовщине начала 2 Мировой войны посвящается Вы знаете, господа... Быть может, нормальным отношением к этой войне давно должно стать нечто общеобразовательное, этакий узаконенный "ужас" достаточно праведно и надежно осмысленной адекватными людьми войны. Но меня немножко подводит впечатлительность... Мне кажется, я слишком долго и тщательно рассматривал те самые, легко доступные картинки в интернете. Сожженные, раздавленные, изломанные, обнаженные, вмерзшие в лед человеческие тела. Фотографии, фотографии, фотографии... Я думал сначала, что, может быть именно так, наверное, и надо,- пусть это будут реальные "документы
БерлинЯ мушкой попала в паучьи тенёта Берлина.Теперь мне блуждать и блуждать по его галереям,Исполнясь восторгом от каждой старинной картины,Скорбя возле памятников убиенным евреям,Искать филармонии сверхсовременное диво,Подкармливать лебедя Шарлоттенбургского парка.Взирая на то, как врата Бранденбурга красивы,Решиться сравнить их фасад с Триумфальною аркой.Войти в кафедральный собор. Осмотреть синагогу.Осмыслить былое, пытаясь найти пониманьеТого, как усердно молиться всесильному Богу,Народ свой спокойно отдавшему на растерзанье.Успеть пропитаться насковозь европейской свободой,Жалея, что в нас толерантность воспитана слабо.Признаться себе, что порадовал август погодой,Но небо на город натянуто тонким
Лет и зим промелькнуло столькоИ горячих, и ледяных,Да отбухало воин жестокихПосле той мировой войны. И написано всё, по сути, И поведано всё о ней,Но рассказ мой пойдёт о людях,Нет, рассказ мой не о войне.________________________________________ Рядовой бывший, немец Отто,Так лелеял мечту однуСъездить в русский знакомый город,Где закончил свою войну. Возраст. Может, побыть-то позжеНе придётся на той земле,Не минуло бы сколь - заложникТех он чёрных, жестоких лет. У того, кто их нюхал - будетЭто эхо в душе звенеть,Но рассказ мой пойдёт о людях,Нет, рассказ
Протез Из госпиталя дед пришёл с войны,Как говорил: на ней поставил крест.Награды были. Не было вины,Что ногу заменил ему протез.Служил напоминаньем страшных летПолжизни он. И била боль в висок,Когда протез сгибал в колене дед,Он словно слышал выстрела щелчок.Походкой ровной шёл. Не ковылял.Как будто в молодой своей поре.Вот только за собою оставлялОдни сплошные точки и тире.Я на сырой от дождика землеИх смысл однажды поняла вполне:Он этим повседневным дефилеПередавал проклятия войне.Вбивал он в землю яростно протез -Фантом ноги, но боль унять не
Дети Войны – Победе в сопровождении музыкальных Видео композиций КОВЫЛИ К 70-ой годовщине ВОВ Ой, вы степи мои, ковыли... слышен стон от зари до зари, стонут души погибших солдат, что в ковыльной степи тут лежат. Помнят, помнят в степи ковыли, как солдаты в атаку здесь шли, как хрипели в предсмертном пылу, проклинали ту злую войну... Тишину вдруг снаряд разорвал, кровь пошла из разорванных ран, и окрасила кровь ковыли, но враги не прошли, не прошли... Ветер клонит к земле ковыли, в ней
* * * Прости мне, друг, что не было меня В тот хмурый день в бою с тобою рядом, Твой «Бэтээр» разорвалО снарядом, А я тебя не вынес из огня. А я в тот день в бою за Файзабад, Полёт осколка не определив по звуку, Был ранен в грудь, Мне прострелило руку Полуживым был привезён в Санбат. Здесь всё кругом белО. И тишина Покоем будто выбелила своды, Но пОтом гимнастёрки запах йода Перебивает всё ещё война. Мы всё ещё с тобою бьём с
Эти стихи – эксперимент, но с нарушением закона… Да, я «преступный элемент», и ждёт меня, возможно, «зона». И в оправданье аргумент искать, наверно, нет резона. Но я прошу вас, господа, попробовать найти улики, чтоб осудить меня. Щадя, не забывайте об интриге! * * * Стихи Люблю средь мыслей растворяться в тишине и оставаться со своим воображеньем,и с возбуждёнными желаньями во мне, и с удивительным нахлынувшим волненьемгероев книг моих я вижу не во сне – ко мне приходят. И горжусь их появленьем –друзей, приятелей, знакомых! – не
В ДНИ годовщины начала ВОВ предлагаем новую песню Ирины Вайнер-Козыренко"Старенькое фото", посвященную её отцу Козыренко Василию Григорьевичу, моряку военного катера, погибшего смертью храбрых.
Старенькое фотоСтаренькое фото Довоенных лет,Памяти далёкой Отцовский мне привет.Спросить всегда хотела я:- Ну, что оставил ты?Ведь даже нет могилыТы, не пришёл с войны.Была совсем малышкой,От роду год иль два,И образ твой вживую,Вспомню ли едва... Ты, взгляд тревожный пряча, Нас крепко обхватилТебя, братишка, плача,До двери проводил...
Прослушать песню можно по линку-https://www.youtube.com/watch?v=389drBlg5Vc
EN
Старый сайт
