К принятию Думой России "Закона имени Димы Яковлева".

Фотография Димы из  Интернета

      Эта молодая испанка поступила в клинику нейрохирургии с подозрением на опухоль головного мозга. Её состояние определялось как относительно удовлетворительное, но обращало на себя внимание не вполне адекватное поведение и порой парадоксальные реакции буквально на всё. Она была негативна, беспокойна, суетлива, подозрительна и всё время чего-то боялась. У неё были некоторые признаки, укладывавшиеся в картину возможного опасного органического поражения головного мозга. Однако, с первых же минут знакомства с клинической картиной её заболевания у врачей возникли довольно серьёзные сомнения o наличии такового. И по мере исключения симптомов опухоли в ходе обследования появилось мнение об истерических реакциях и даже о возможной симуляции опухоли.
     Известно, что некоторые пациенты или истероидные личности могут симулировать какую-нибудь патологию. Они даже могут приобретать сходные, но сомнительные по своему происхождению симптомы болезни. Например, известно, что жаждущие забеременеть женщины теряют месячные, у них может увеличиться живот, набухают грудные железы и даже может появиться молозиво. Картину «острого живота» при желании можно симулировать и, если не провести необходимых лабораторных исследований крови либо других специальных исследований, то пациент может зря попасть на операционный стол. Поэтому столь важно детальное выяснение истории жизни пациентов для выявления причины такого их поведения. Нелёгкая история жизни нашей «больной» показала, что сомнения врачей были обоснованы, а дальнейшее знакомство с пациенткой объяснило всё.
     Испанская девочка Мария-Луиза Карбонель была привезена на пароходе в СССР во время франкистского фашистского путча в Испании вместе с другими сиротами, оставшимися без родителей в этой бойне. Ажиотаж с приездом детей из сражавшейся Испании возбуждал у их сверстников, как и у всех советских людей, возвышенные интернационалистические чувства, желание помочь, принять, пригреть и обеспечить всех беженцев всем самым необходимым, т.е. всем тем, чего тогда и у многих советских детей не доставало. Помнится, с какой гордостью и в знак солидарности мы носили шапочки - «испанки», собирали подарки, одежду, книги, деньги.
      Нелёгкая, мягко выражаясь, жизнь детей в далеко не комфортабельных детских домах, постоянное недоедание, проблемы менталитета в отношениях с детьми, с преподавателями, обслуживающим персоналом детских домов, с трудом преодолеваемый языковый барьер - всё это не способствовало безоблачному детству. А бездомная и у многих одинокая юность и дальнейшие бытовые проблемы среди не всегда добрых и отзывчивых людей порой превращали таких как Мария-Луиза в отверженных и потерянных изгоев. Их нервная система подвергалась постоянным стрессам и порой не выдерживала. Они становились психологически надломленными личностями, больными с различными психоневрологическими синдромами, а некоторые впадали в настоящую истерию и уходили в болезнь, прятались в неё, как в защитную скорлупу.
      Так случилось и с нашей пациенткой, побывавшей уже во многих больницах с различными диагностическими предположениями. Набираясь «медицинского» опыта из подслушанных или подсмотренных «знаний» эти неустроенные и слабые личности становились пациентками многих больниц. Они симулировали диагнозы, которые нередко требовали хирургического вмешательства и были готовы на это. Хорошо, что в большей части случаев удавалось избегать ошибок. Избежала ненужной операции на головном мозге и наша пациентка.
     Мария-Луиза страдала и с большим нежеланием и недоверием относилась к нашим попыткам объяснить ей всё, что с ней происходит, к нашему желанию помочь ей отделить её жалобы и ощущения от истинных проявлений отсутствующей у неё болезни. Она вначале даже обвиняла нас в нежелании излечить её, как чужую в этой стране. Она подозревала врачей и сестёр в желании причинить ей вред.
     Эта молодая женщина, выросшая без ласки и должного участия окружавших её людей, в чём ей очень не повезло, чувствовала себя отвергнутой и чужой, озлобилась и сломалась. Её судьба сделала её тяжело больной, а отсутствие родственников, близкого человека рядом, ввергло её в пучину одиночества и болезней.
     Природа не наделила её таким мужеством и волей, которые помогли сохранить своё человеческое достоинство, выжить и стать писателем сыну её соотечественницы, родившемуся в Москве в 1968 году, Рубену Давиду Гонсалесу Гальего. Он страдал детским церебральным параличом, был почти полностью обездвижен, мог только ползать и двигать двумя пальцами рук. Матери сказали, что ребёнок родился мёртвым, что иногда случалось при сомнениях в способости выживания таких детей. (В моём рассказе "Серёжка", опубликованном на нашем сайте, я описывал аналогичную ситуацию - http://www.andersval.nl/index.php?option=com_content&task=view&id=1711). Мальчик выжил и прошёл все круги ада в советских детских домах, больницах и домах престарелых, куда его направили, как в "последний путь".  Это не оговорка, ибо из дома престарелых обычные пациенты уходили в мир иной. Так и бедомного, обездвиженного сироту в подростковом возрате  поместили  среди обречённых стариков.... 
     Его считали "дебилом", как и всех тех, кто не мог самостоятельно передвигаться. И, понятно, что не нашлось семьи, которая решилась бы взять такого проблемного ребёнка и усыновить его.
     Родители Рубена встретились, когда учились в МГУ. Отец Рубена, родом из Венесуэлы, на экономическом факультете, а мать Ауора Гальего, приехала из Испании и была студенткой филологического. В последствии стала журналистом и переводчиком, работала на Радио Свобода.
     В те далёкие годы ещё не было практики усыновления детей из СССР гражданами США. Шла холодная война... Но Рубен оказался стоиком, мужественным и крепким духом мальчиком, достигшим высокого уровня психологической и физической реабилитации. Заочно окончил Новочеркасский торгово-коммерческий техникум по специальности «Правоведение». Со временем даже освоил компьютер...
     Лёжа, стуча двумя пальцами по клавишам компьютера, Рубен рассказал о своём трагическом детстве в книге «Чёрным по белому». Читать строки его прозябания в детских домах, где уход и за здоровыми детьми зависел от наличия возможностей, а то и совести и душевного рсположения к убогим детишкам персонала, весьма тяжело.
     Этот роман был удостоен в 2003 году литературной премии «Букер - Открытая Россия» за лучший роман на русском языке.  


Рубен Давид Гонсалес Гальего (снимок из википедии)

     Рубен после встречи с матерью в Праге в 2001 году, остался в Европе, а затем переехал в США, продолжает писать «чёрную книгу» международного коммунизма. Женат в третий раз и является отцом трёх дочерей, две из них живут в России. Его судьба в физической немощи напоминает мужественную творческую и личную жизнь известного учёного, физика-теоретика и космолога Стивена Хогина, который даже говорит с помощью электронной аппаратуры при полном параличе тела. 
     Так сложились судьбы двух соотечественников, Марии Луизы и Рубена Гольяго, оказавшихся в, казалось бы, по доброму приютившей их стране, но по разному перенесших выпавшие на их долю невзгоды. Они все годы чувствовали, что пребывали на чужбине. Причём, мальчику было во сто крат труднее, так как у него было тяжёлое инвалидизирующее заболевание - ДЦП, а девочка была изначально здоровой, но со слабыми душевными и физическими силами, приведшими её тоже к инвалидности. 
     К зрелым годам они как бы поменялись местами. Рубен, несмотря на физические страдания, нашёл своё место в жизни, женился, стал отцом двух детей, а Мария-Луиза оказалась инвалидом с тяжёлым функциональным расстройством нервной системы, больной и одинокой. Как сложилась её дальнейшая жизнь мне не известно...
     Вспомнил я эту историю по следам принятого Думой России «людоедского» закона о запрещении усыновления сирот из России американскими гражданами. Включая больных и инвалидов. Закон был цинично назван российскими депутатами именем Димы Яковлева, одного из случайно погибших детей на сотни счастливых и исцелённых. Президент Путин, ничтоже сумняшеся, поставил свою подпись под этим позорным законом...