EN
Старый сайт
Каждое существо, до тех пор, пока оно существует,
должно обладать качеством доброты -
точно так же, как обладает качеством существования.
Аврелий Августин
Прошло уже много лет, и Вороны этой, должно быть, уже нет в живых. Но забыть ее и мои с ней ежеутренние безмолвные общения я, конечно же, не смогу.
Дело было зимой, в те самые холодные московские январские дни, когда мороз трескуч, дни коротки, сумрачны, ночи черны и холодны.
Это был мой первый год жизни в Москве, когда я устроилась на работу, и надо было просыпаться каждое утро очень рано, чтобы не опоздать. Жили мы с бабушкой. Бабушка была классической «совой», и поэтому мое утреннее одиночество при сборах на работу было привычным, бабушка в это время еще крепко спала. Наш многоквартирный дом утопал в зелени весной и летом, осенью – в осыпающихся желто-красных листьях, зимой – в деревьях с голыми замерзшими ветками. К окну нашей кухни примыкал старый клен, настолько привычный с детства, что его как-то уже и не замечаешь.
Спать я ложилась позже бабушки, поэтому часы вечернего одиночества проводила на нашей кухоньке, сидя за столом за книгой или ноутбуком, прямо напротив окна. В тот год, помню, стояли сильные морозы. И вот в один из вечеров что-то привлекло мое внимание. Это что-то было живое, сидело на ветке, почти касаясь нашего окна, но какое-то сонное и неподвижное. Приглядевшись внимательнее, я поняла, что это Ворона, - и какая!!! Крупная, породистая, классически окрашенная в серо-черные тона, на мощных лапах. Она сидела на ветке в виде большого пушистого, нахохлившегося яйца, уткнув голову в грудь и мирно спала. Меня всегда поражала сила здоровья этих существ, так хорошо переносящих долгие холодные дни и ночи. Я себе вообразила, что это великолепное создание прилетело и устроилось рядом тут спать, чтобы мне не было одиноко, да и ему почему-то хотелось моего общества. А может быть еще и потому, что у меня горел свет и было тепло. Просыпаться надо было в полной темноте, умываться, одеваться, завтракать и бежать на работу. Первым делом в это утро, зайдя на кухню, я посмотрела на ветку, на которой ночью спала Ворона. Ворона была все там же. Чистила перья мощным клювом, мудро и серьезно сверкал вороний глаз . Она была настолько близка, что казалась нереальной. Ворона даже не думала меня бояться. Просто сидела на своей ветке и занималась, как и я, утренним туалетом. Что то необыкновенное исходило от этой большой птицы. Я решила для себя, не знаю, права я или нет, что это особа женского полу. Слишком много в ней было чистоты и аккуратности. Захотелось мне с ней пообщаться, и я мысленно произнесла «Привет». И тут Ворона легонько так каркнула. Я аж присела от неожиданности.
С этого момента я поняла, что у меня появилась подруга птица. Вечером Ворона прилетала на ночлег, а утром встречала меня тихим кликом. Самое поразительное, что Ворона эта не боялась и не шарахалась от меня. Каждое утро, включая на кухне свет, первым делом, я искала на ветке мою Ворону. Уютно устроившись в виде нахохленного серого шара, ворона досыпала. Свет на кухне будил ее, и она издавала свое неизменное негромкое горловое - «Каррр..» Я не могла не реагировать на ее приветствие, и мне казалось, что она это чувствует и отвечает взаимностью. С Вороной было легко, было у нас с ней что-то общее – наверное, это можно назвать тягой к одиночеству и внутреннему созерцанию.
Итак, когда я находилась на кухне, Ворона, удобно устроившись на ветке, очень внимательно следила за моими действиями по приготовлению завтрака и всеми моими утренними хлопотами. Она была явно голодна и понимала, что я это знаю. Ворона была терпелива, но какими-то неуловимыми знаками давала мне понять, что она тоже не прочь перекусить, и поплотнее. Мы завтракали вместе. Я выкладывала на карниз куски яичницы, сыр, хлеб, курятину, и Ворона моя сразу же перемещалась к еде. Время от времени, стуча мощным клювом по карнизу, питаясь, она неравнодушно косила на меня своим блестящим глазом, и в этом глазу я видела осознанность. Она понимала мою к ней симпатию, и ей было очень приятно мое общество, а мне – ее. Так продолжалось месяцы. Не было ни одного вечера, чтобы я не проверяла присутствия Вороны на своей ветке. И не было ни одного утра без вороны.
Закончилась зима. Начал таять снег, деревья готовились принять свежую зеленую листву. Прояснилось небо, заблестели лужи. И в один из вечеров, зайдя на кухню, по привычке проведать Ворону, я обнаружила пустую ветку. Не было ее и утром. Не было ее и в последующие дни. Я стала скучать. Интересно, помнит ли меня Ворона? Или у нее появились интересные весенние хлопоты, и ей уже не до меня и не до моих щедрых завтраков. Наверное, ветка за нашим окном была ей лишь ночлегом зимой. Мысли о вороне стали посещать меня все реже и реже.
Прошла весна, наступило лето, которое тоже промелькнуло, наступила осень, плавно и незаметно перешедшая в холодную зиму. Я совершенно забыла о своей Вороне.
В один из тихих вечеров, сидя на кухне, услышала стук в стекло окна. Я вздрогнула и, раздвинув штору, обомлела, увидев скошенный на меня вороний веселый глаз. Ворона прилетела! Она здоровалась со мной! Ворона была прекрасна, набрала тела, перышки ее были блестящи, и выглядела она упитанной и уверенной в себе дамой. Не могу описать моей радости от нашей встречи и думаю, что и Ворона испытывала те же чувства, что и я. Она сидела на карнизе, прижавшись щекой к стеклу, и смотрела своим внимательным глазом на меня, явно о чем-то пытаясь со мной переговорить.
«Ты моя хорошая! Как же я рада, что ты здесь, надо тебя чем-нибудь вкусным покормить» -подумалось мне. Найдя в холодильнике кусок колбасы и овощной салат, я открыла окно и выложила все это на карниз. Ворона чуть посторонилась, давая дорогу еде и принялась за еду.. Видно было, что она ничуть не удивлена моим гостеприимством, и этот вечер стал открытием зимнего сезона Вороны на ветке за нашим окном. Наевшись досыта, Ворона тяжело переместила свое тело на ветку, почистила перышки элегантными движениями головы, на которые способны только птицы, и устроилась на ночлег. Дружба с Вороной еще долго продолжала скрашивать своей необычностью мои длинные, тоскливые зимние вечера и суетные темные утренние часы на кухне.
До сих пор не могу понять, что же в этой Вороне было такого, отчего мне становилось спокойно и уютно. Может, это родство наших душ? Не знаю, может быть.
Прошло уже много лет, как Ворона покинула свою ветку перед моим окном, оставив меня с моими хлопотами и тревогами коротать холодные зимние вечера в одиночестве, но каждый раз мне вспоминаются наши безмолвные диалоги с этим удивительным созданием, и в эти минуты я осознаю, что я есть, что я существую.
Вайнер Ирина 
Глебова Римма 
Андреевский Александр 
Дорман Валентин 
Мотовилов Анатолий 
Андерс Валерия 
Демидов Вячеслав 
Талейсник Семен 
Мастинская Фаина 
Лейшгольд Ирина 
)
