Душным декабрьским вечером мы собрались на террасе  моего дома.  Воздух был наполнен ароматом цветущих деревьев, в саду поспела первая клубника, а в лесах пошли грибы... Но нас это не радовало:  мы хотели мороза, снега и новогоднюю елку.  Мы - это небольшая группа «сионистов»,  сбежавших  от бытовых проблем и прочих неурядец  в Израиль и нашедшая временное прибежище в маленьком кибуце на Голанских Высотах.

     - Вот дыра, - горестно вздохнула Клава, бывшая работница общепита из Киева, - елку и то купить негде. Будем встречать 93 год под пальмой! Как идиоты какие-то!

   - Ну как вам не стыдно, Клава - вмешалась в разговор Верунчик, бывшая экскурсовод Эрмитажа.  - Мы же на Родине Иисуса Христа! Все человечество ведет летосчисление со дня его рождения, а родился он всего в сотне километрах от нас - в Вифлееме,  а рядом с нами -  в Назарете прошло его детство.

- Не знаю, какое детство было у Христа, - надулась Клава, - но к моим детям каждый Новый год приходил Дед Мороз с подарками! От фирмы «Заря»! А здесь, где я закажу Дед Мороза? В Назарете или может быть в Вифлееме?

И тут меня осенило:

- Давайте устроим для детей кибуца новогоднюю елку! Нарядим Деда Мороза, Снегурочку, купим всем подарки...

- Правильно, - неожиданно поддержала меня Клава, - они такие славные, эти кибуцники.  Приняли нас, как родных.  Пусть хоть увидят, как люди нормальные живут.

На роль Снегурочки мы единогласно выбрали изящную Верочку. Тем более с нарядами у нее проблем не было.  Вера привезла целых три чемодана костюмов и платьев  из «Бурды», которые ей пошила к  «выезду заграницу» лучшая портниха Ленинграда. В них Вера гордо ходила на уборки, на прополку кибуцного огорода и на сбор урожая на плантациях. Другой работы у нее тогда  не было, как и денег на покупку рабочей одежды.

 Дедом Морозом стал здоровенный муж Клавы. Бывший работник автосервиса.  Тулуп из одеяла сидел на нем немного неуклюже, но борода из ваты у нас удалась.

Все сбросились по пятьдесят  шекелей на маленькие подарочки для детей. ( По тем временам это было настоящим подвигом!) .  В местном супермаркете купили сладости и игрушки,  упаковали в цветные пакетики, как положено на детских Елках, а пакеты положили в мешок, сшитый из наволочки.  Надо ли говорить, что все приготовления велись в строжайшем секрете и должны были стать радостным сюрпризом для кибуцников!

И вот вечером 31 декабря мы -  нарядные и возбужденные  -пошли по домам!  В первой же семье мы почувствовали, что нам не очень рады,  дальше чувство неловкости только усилилось. Где-то после третьего дома к нам подошел председатель кибуца:

- Не надо больше поздравлять детей, - вежливо попросил он, - мы не обижаемся на вас, так как понимаем, что вы недавно приехали и не знаете, что отмечать христианские праздники у нас не принято....



P.S. От Бориса
Первое января 1993 года пришелось на пятницу. На заводе, где я работал в столярном цеху, пятница была уже обычно выходным днем. И вот начальник столярки, зная об обычае "русских" встречать Новый Год, специально устроил всем внеочередной выход на работу. Чтобы,  как говориться, служба медом не казалась. "Не наш праздник!" - заявил тов. Хасиди. "А кто не выйдет, останется без сверхурочных!". И вот с недосыпу, "после вчерашнего", под мелодичное пение циркулярной пилы, меня почему-то потянуло на лирику. Сочинилось следующее:

Под Новый Год игрушкой станет ель
И миражом исчезнувшего детства,
И хочется на детство опереться
Забыть про будней злую карусель.

Под Новый Год игрушкой станет ель
Хотя б на миг, но надышаться хвоей,
Запах смолы, беспечного покоя,
И мишура похожа на метель.

Пусть будет теплым синий лунный цвет,
пусть зимний ветер душу не застудит,
На 40 тысяч бед - один ответ-
пусть Новый год чуть-чуть счастливей будет!



 Так было двадцать лет тому назад. А сейчас?